Нехватка добровольцев для проведения различных испытаний привела к тому, что многие ученые начинают привлекать в качестве подопытных своих детей. Большинство научных работников считает, что малыши являются их собственностью и могут быть брошены на алтарь науки.
Нейробиолог Паван Синха из Массачусетского технологического университета (MIT) начал исследовать своего ребенка сразу в момент рождения. «Я действительно хочу изучить его и ставить на нем эксперименты», — заявил профессор прямо в родильном отделении, чем шокировал всех, включая жену.
В прошлом считалось нормальной практикой изучать своих детей. Развитие исследовательских методик позволяет ученым собирать больше детализированных данных из самых разнообразных источников. Однако, ученые продолжают утверждать, что изучение собственных детей и постоянный присмотр за ними дают гораздо больше информации, чем работа с волонтерами.
Ряды сторонников такого подхода постоянно растет, но не от хорошей жизни, а из-за нехватки добровольцев, готовых принимать участие в экспериментах. «Нам нужны субъекты наблюдения, а их очень трудно найти», — говорит психолог Дебора Лайнбаргер, которая использует четверых своих детей в изучении влияния СМИ на сознание ребенка.
Коллега Синха по MIT – нейролингвист Дэб Рой установил в своем доме 11 камер и 14 микрофонов, чтобы наблюдать за тем, как развивается речь его сына. За три года исследований он записал более 250 тысяч часов видеоматериалов. Доктор Стивен Камарата, изучающий дефекты речи у детей, привлек к экспериментам всех семерых своих детей.
Некоторые научные исследования абсолютно безопасны для физического и психического здоровья ребенка, но есть и эксперименты, предсказать последствия которых невозможно – они могут проявиться только несколько лет спустя. Чтобы узнать какие последствия для организма ребенка может иметь участие в научных экспериментах, мы обратились к кандидату психологических наук Юрию Левченко.
«Во-первых, эти ученые желают своим детям только добра, — считает Левченко. — Ни один родитель никогда не рискнет безопасностью чада ради любых достижений, в том числе и научных. Во-вторых, у него есть возможность наблюдать своего ребенка 24 часа, то есть непрерывно. В психологии это очень важно – получить полную картину со всеми мельчайшими деталями. И, в-третьих, очень важно отметить, что вслед за субъектом наблюдения меняется наблюдатель. Он совершенствуется не только как ученый специалист, но и как человек, как родитель».
По мнению психолога, дело тут не в нехватке добровольцев. Работа с волонтерами – это подсматривание через стекло, отрешенный процесс. «А со своими детьми мы идем на близкий контакт и позволяем себе вмешиваться в их судьбы. Так поступает любой родитель, который желает чтобы его дети выросли лучше и счастливее его, — говорит Юрий. — Я сам провел эксперимент на своей внучке Елизавете. Когда она родилась, я решил помочь ей развить невербальный язык общения. Сейчас ей уже 4,5 года, и она отлично понимает невербальную реакцию и людей, и животных».