"Ничего не изменится, пока государство не поймет: нищий врач - плохой врач"

"Ничего не изменится, пока государство не поймет: нищий врач – плохой врач"

Правильно ли, что врач остается бесплатным приложением к лекарствам, и есть ли в Беларуси олигархи в белых халатах — в интервью с Николаем Шавловым, врачом высшей категории, стаж работы которого в медицине 40 лет.

— Что определяет качество работы врача?

— Результаты лечения складываются из нескольких составляющих. Первая — квалификация врача (мы все ищем хорошего врача, плохого не ищет никто). А что значит "хороший врач"? Это профессионал. Профессионализм в любой профессии — это годы и годы упорного труда – по-другому не бывает.

Вторая составляющая — техническая база. Современная медицина – сложный технологический комплекс, в котором задействовано большое количество специалистов, каждый из которых решает свои узкие задачи. Это лабораторная служба, компьютерная томография, МРТ. Работа этих служб пациенту чаще всего не видна, но от нее зависит конечный результат — диагноз, который ставит врач. Там тоже должны работать и работают профессионалы, но их профессионализм пойдет коту под хвост, если заключение попадет в руки недостаточно квалифицированного доктора.

Третья составляющая — лекарства. За них пациент платит безропотно, а врач остается бесплатным приложением к лекарствам. Но как бы мы ни загоняли врача в угол, врач был, остается и останется центральной фигурой в здравоохранении.

— Наши врачи могут сравниться по уровню компетенций с коллегами из развитых стран?

— Мне пишут мои коллеги, белорусские врачи, которые работают сейчас в США, в Швеции. Я с удовольствием и гордостью узнаю об их профессиональных успехах. Им понадобилось время для адаптации. От двух лет в Швеции до пяти в США. А сейчас они успешно работают! Они вписались в систему, а это означает, что базовая медицинская подготовка в белорусском университете дала им возможность адаптироваться и работать наравне со своими коллегами.

В 1980-е годы я работал в медицинском институте, вел курс у иностранных студентов. Знаю, что многие наши выпускники (выходцы из Африки, Индии) теперь успешно работают в Европе. Это значит, в Беларуси могут научить врачей. Пока еще могут.

Замечательно, что президент обратил пристальное внимание на формирование медицинской школы. Без этого медицина не может существовать. В любой школе есть учителя и ученики. Но чтобы вырос новый Смеянович или Антонов, должны пройти годы и годы упорного труда. Учителя пока еще есть. А что с учениками? Начинающий врач за 2 миллиона белорусских рублей вряд ли станет грызть гранит науки.

— За свою работу в развитых странах врачи получают совсем другие деньги…

— Стоимость консультации специалиста в Израиле составляет 300-700 долларов. Продолжительность консультации – полчаса, чего для профессионального заключения достаточно. Такую сумму получает и наш коллега, который учился в советском вузе, сидел с нами за одной партой.

У нас, например, к врачу может обратиться пациент, его примут после работы. Консультация продлится около получаса. Уходя, он положит на стол гонорар 50 000 белорусских рублей (6 долларов). А нужные ему лекарства стоят 15 000 долларов. Ситуация стандартна.

— А если он задумается и увеличит размеры гонорара, что от этого изменится?

— Ничего. Проблема в том, что выше головы не прыгнешь, и врач делает свою работу так, как может. Независимо от подношений. Результаты его работы не всегда предсказуемы и далеко не всегда зависят только от врача. Но не вызывает сомнения то, что результаты работы врача (здоровье пациента) никак не зависят от размера гонорара. Все, что вы можете получить за свой гонорар (купить) – это вежливое обращение, а оно здоровья вам не добавит.

Бутылки, конфеты и конверты — это не только знак признания и благодарности врачу. Это подсознательная попытка социума компенсировать то, что врач недополучает за свою работу от государства.

— При этом государство активно борется с такими доплатами, не правда ли?

— Да, находит штрейкбрехеров — "подсадных уток", которые приносят доктору конверты с мечеными купюрами. Вслед за ними входят дюжие ребята, зарплата которых выше, чем у врача, и доктора отправляют на нары, обвинив его в коррупции. За решеткой он будет привлечен к общественно-полезному(?) труду и одновременно перевоспитываться. А то, что он будет деградировать профессионально — это уже его проблемы. Мне же кажется, что это проблемы и судей, и всей компании, упрятавшей доктора за решетку.

Коррупционера посадили — коррупция осталась. Покажите мне этих коррупционеров в белых халатах, которые построили виллы под Минском, имеют недвижимость в Европе и отдыхают на престижных курортах. Пользуясь возможностями интернета, обращаюсь к аудитории. Вы знаете врачей-олигархов? Назовите. Я таковых не встречал. Я далек от мысли, чтобы урезать чью-то зарплату. Нас учили: от каждого по способностям, каждому по труду. И если, например, зарплата милиционера больше зарплаты врача, значит, его работа труднее, сложнее и важнее для общества. Может, оно так и есть, не знаю. Милиционером не работал.

— Врачи действительно остро чувствуют свою неоцененность в материальном плане?

— Жизнь врача должна вместить годы напряженной учебы в вузе, и далее врач обязан учиться на протяжении всей своей трудовой деятельности. В нашем государстве врач не задумывается над вопросом, как жить, потому что должен думать, как выжить. Так определило его место в социуме государство. Что же получает государство взамен? Бегство из профессии, которое проходит в два этапа. Кто в состоянии оплатить учебу в вузе, бегут сразу, получив диплом.

Вторая волна — массовое бегство начинается после обязательной отработки. Это понятно — есть-то хочется. Только по официальной информации Минздрава, ежегодно 1100-1200 врачей уходят из системы здравоохранения, еще 140-160 человек уезжают за рубеж.

Ничего не изменится до тех пор, пока государство не осознает, что нищий врач – плохой врач. Дешевое хорошим не бывает — мир это знает давно. В цивилизованном мире нет нищих врачей! Все хотят лечиться у хорошего врача. Где критерии — плохой, хороший врач? Объективную оценку ставит сама жизнь. Есть критерии здоровья общества, и один из них – продолжительность жизни человека, который выжил в социуме. Цифры сухие, но объективные: средняя продолжительность жизни при рождении составляет 71,4 года. В Западной Европе больше. Горькие цифры. Это цена бесплатной и общедоступной медицины в том числе.

Не слишком ли дорого обходится государству экономия на зарплате врача?

— Выходит, зарплата все-таки отражается на качестве?

— Рабский труд никогда не был продуктивным. Продуктивно работать может только свободный человек. Что такое свобода для врача? Это возможность работать с полной самоотдачей и учиться всю жизнь, а взамен получить достойный отдых. Профессионал от работы получает моральное удовлетворение. Коллеги, скажите, кто из вас может сказать о себе, что работа ему в радость? Кто с радостью идет на работу утром и с чувством выполненного долга возвращается домой вечером? Если есть таковые, я порадуюсь вместе с вами.

Алкоголизм врачей — проблема, о которой не принято говорить вслух в приличном обществе. К этому приводит безысходность жизни и гонорары пациентов. Сколько врачей спилось? И пили они ваши подношения, вашу "благодарность", уважаемые сограждане. Конечно, человек сам выбирает свой путь, но социум создает условия для профессионального роста или для деградации.

В психологии есть термин — синдром выгорания. Это означает, что иссякли ресурсы души человеческой, выгорели. И скольким коллегам мы можем поставить этот диагноз — синдром выгорания? Если ничего не изменится в системе — придет время, когда диагноз ставить будет некому.