Сенсация от Атлантического совета НАТО: Шойгу одной ногой уже в Египте

Опубликованный на днях в Вашингтоне 58-страничный доклад «Выдвижение: Всесторонняя оценка европейской военной мобильности» крупнейшего аналитического центра НАТО, называемого «Атлантическим советом», принес нам немалую сенсацию. Среди угроз, которые несет альянсу «активизация» Вооруженных сил России на западном стратегическом направлении, эксперты «Атлантического совета» назвали и растущую, по их мнению, экспансию Москвы в восточном Средиземноморье.

Но, как тут же выяснилось, авторы серьезного доклада, работа над которым шла без малого год, имеют ввиду не только войну в Сирии, успехи в которой наших военных не оспариваются, кажется, нигде и никем в мире. Нет, их тревожит «потенциальное создание российской военной базы в Египте».

В принципе можно было посчитать, что все это — обычные отголоски давних политических пересудов на эту тему, которые по всему миру катятся приблизительно с 2013 года. И так же регулярно опровергаются официальными лицами и в Москве, и в Каире.

Однако, похоже, на сей раз перед нами факт принципиально иного рода. Потому что в авторах документа вовсе не те люди, которые черпают сведения из старых газетных подшивок. Нет, им по статусу положено знакомиться со свежими отчетами собственной военной разведки. Что они, бесспорно, и делают.

Чтобы убедить вас в этом, назовем хотя бы двух должностных лиц, подписи которых поставлены под докладом: генерал армии Кёртис Майкл Скапаротти, в прошлом командующий американскими войсками в Корее, а затем (с 2016 по 2019 год) — командующий Европейским командованием Вооружённых сил США и Верховный главнокомандующий Объединённых вооружённых сил НАТО в Европе. Рядом с его именем стоит факсимиле Колина Белла, экс-посла США в Венгрии.

Выходит, составители доклада «Атлантического совета» имеют достаточные основания не верить публичным отговоркам российских и египетских политиков: мол, ничего подобного у них и в головах никогда не бывало! Какая военная база? Что вы?

Что это могут быть за основания? Первое и самое главное: с приходом к власти в Египте в 2014 году президента Абдул-Фаттаха Ас-Сиси отношения этой страны с Соединенными Штатами принялись холодеть буквально на глазах.

Когда еще во времена Барака Обамы военные под предводительством Ас-Сиси отстранили от власти исламистов и президента Мухаммеда Мурси, США немедленно назвали произошедшее «военным переворотом». Затем, как водится, если где-то что-то происходит вопреки воле Вашингтона, из-за океана посыпались обвинения руководства Египта в нарушении прав человека. На волне череды скандалов США даже на некоторое время приостанавливали поставки вооружений в Арабскую Республику Египет и ежегодную военную помощь в $ 1,3 млрд.

Когда Обаму сменил Дональд Трамп, он попытался все же удержать в узде эту одну из ключевых стран Ближнего Востока. Во время предвыборной гонки в сентябре 2016 года Трамп даже назвал Ас-Сиси «фантастическим парнем». И предложил ему «перезагрузку».

Только египетский лидер американских посулов не принял и продолжал держать политическую дистанцию от Вашингтона. В итоге уже Трамп завел старую обамовскую «песнь» о «нарушении прав человека в Египте». И в 2017 году лишил Каир очередных $ 291 млн военной помощи.

Но очевидная независимость Ас-Сиси от рекомендаций США оказалась бы лишь сравнительно малой бедой для Трампа, если бы параллельно не набирал силу другой процесс. Египет стал на глазах разворачиваться в сторону России. Возможно — под впечатлением успешности военного вмешательства Москвы в войну в Сирии и фактического изгнание оттуда американцев.

Вероятно первым намеком на некие «подковерные» контакты между руководством нашей страны и Каиром на сей счет стала публикация в египетской газете «Al Watan». В 2013 году она первой сообщила о неких секретных переговорах, предметом которых будто бы стала возможность создания в Египте новой российской военной базы. В качестве вероятного размещения русских военных были названы средиземноморские порты Александрия, Дамьетта, Порт-Саид и Розетта. Чуть позже и в иных источниках стал упоминаться и другой порт Египта — Сиди-Баррани.

И это теперь, спустя столько лет, многое из предсказанного семь дет назад «Al Watan» все отчетливей походит на правду. Хотя бы потому, что наша операция в Сирии по разгрому исламистов тогда еще даже не началась, но явно готовилась. Сирийский город Хмеймим лишь с 2015 года внезапно для всего остального мира стал главной боевой опорой России в тех краях. Можно предположить, что похожие разговоры наши дипломаты и военные загодя вели и с Дамаском. Но уверенности в успешном завершении этих политических торгов с Башаром Асадом не было. Поэтому земля Египта вполне тогда могла рассматриваться в качестве явно худшего с точки зрения оценки театра будущих военных действий, но все же резервного варианта.

Если все так и было, то определенно весь тайный переговорный процесс с Ас-Сиси оказался неожиданно сломанным злодейским уничтожением террористами пассажирского лайнера A321 над Синаем 31 октября 2015 года. Это была самая массовая гибель граждан России в авиакатастрофах за всю историю.

Все полеты наших чартеров в Египет были прекращены. И не возобновлены и по сей день. Ключевая для страны туристическая отрасль наших партнеров мгновенно рухнула в глубокий нокаут. Что, очень вероятно, придало ходу кулуарных переговоров о вероятной военной базе очень своеобразный оттенок.

Это ведь очень логично, согласитесь. Нет согласия Каира на размещение русских военных у себя под боком — нет и согласия Москвы на возобновления регулярного авиасообщения с курортными Шарм-эль-Шейхом и Хургадой. Грешно было бы нам не воспользоваться столь «убойным» для египтян аргументом.

Как бы там ни было — Каир после катастрофы над Синаем свою вину перед Россией явно осознал. И теперь даже куда сговорчивей прежнего. Его контакты с Москвой стали еще более тесными. Прежде всего — в области военно-технического сотрудничества.

Так, в 2016 году в рамках протокола о военном сотрудничестве между Россией и Египтом мы продали в эту арабскую страну три дивизиона только пошедших в серию зенитных ракетных систем «Антей-2500». Через год — партию фронтовых истребителей МиГ-29М/М2. Россия также выиграла тендер на поставку боевых вертолетов Ка-52К для двух французских вертолетоносцев типа «Мистраль». Тех самых, что из-за санкций Запада не достались нам, поэтому очень удачно «ушли» египтянам. Сохранив для Москвы возможность заработать на специально разработанных для этих кораблей авиакрыльях.

Что же касается военной базы в Египте… Ближе всего к согласию по ней, видимо, стороны подобрались в 2017 году. В марте дипломатические источники, в частности, американские и египетские, сообщили, что Россия развернула свои подразделения специального назначения на египетской авиабазе в Сиди-Баррани. То есть — в 100 километрах от границы Египта с Ливией. Речь шла всего лишь о 22 наших спецназовцах. Что было логично, поскольку в Ливии вовсю разворачивалась новая война.

Министерство обороны РФ тут же опровергло эти сведения. Что, впрочем, мало что значило. В таких делах, как действия секретных Сил специальных операций РФ (а именно о них, со всей очевидностью, речь и шла), гласность совершенно ни к чему.

В том же 2017 году, только в конце ноября, бывший в ту пору премьер-министром Дмитрий Медведев поручил министерствам обороны и иностранных дел РФ провести переговоры с Каиром по поводу подписания Соглашения о порядке использования воздушного пространства и аэродромной инфраструктуры РФ и Арабской Республики Египет. Было абсолютно понятным, зачем нам это. Одного аэродрома Хмеймим в Сирии российской группировке мало. Как и на всякой войне, нужен запасной вариант.

Кроме того, аэродром Сиди-Баррани, в случае, если на нем появятся наши боевые самолеты, позволит России контролировать важнейший для мирового топливного трафика Суэцкий канал. А если придется — доставать сбежавших из Сирии исламистов даже в Ливии. Тоже влияя, таким образом, на мировой рынок углеводородов.

Мало того. Сиди-Баррани пригодился бы и российской противолодочной авиации, которая начала все чаще появляться над Средиземным морем. Хотя бы в качестве аэродрома «подскока», который способен значительно увеличить радиус действия наших Ту-142 и время их патрулирования. От Эгейского моря до Гиблалтара.

Этот аэродром могли бы периодически «навещать» и «стратеги» нашей Дальней авиации. В радиусе поражения которых и лишь в паре часов полета тогда оказалась бы, в случае чего, вся Южная и Центральная Европа. Что просто не могли бы не учитывать в штабах НАТО при боевом планировании.

Тем временем Москва и Каир продолжают уверять мир, что о полноценной российской военной базе в Египте речь все равно не идет. Так, просто две наши армии с чего вдруг решили «дружить домами»…

Нынешний доклад «Атлантического совета» НАТО свидетельствует, что у разведки альянса совсем другие сведения. Запад эти данные сильно беспокоят. Для нас, конечно, такое беспокойство вероятных противников звучит сладкой музыкой.

За обладание старинным египетским портом Сиди-Баррани многие страны боролись веками. Отголосками тех сражений стали остовы многих боевых кораблей, лежащих на средиземноморском дне у входа в эту гавань. Среди них эсминец Британского королевского флота HMS Defender, потопленный гитлеровским Junkers-88 в июле 1941 года. Неподалеку - британский лёгкий крейсер HMS Niad, торпедированный немецкой подводной лодкой в 1942-м. Местью флота Ее Величества стала германская подводная лодка U-79, расколотая английскими глубинными бомбами в тех же водах в 1941-м.

Но что характерно: любителей подводного плавания приглашает лично ознакомится с этими свидетельствами Второй мировой войны местный Центр дайвинга имени Роммеля. Иначе говоря — имени того самого «Лиса пустыни», немецкого генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля.

До 1972 года Сиди-Баррани активно использовали советские военные моряки нашей 5-й (Средиземноморской) оперативной эскадры. Им пришлось уйти из этого порта после разрыва тогдашнего президента Египта Анвара Садата с Советским Союзом и переориентацией его на США.