КОМАНДИР «КОСМИЧЕСКОЙ» ЭСКАДРИЛЬИ

Дежурство в режиме поиска
— При каждом запуске космических кораблей, в том числе и беспилотных, летные подразделения приводились в «боевую» готовность. Мы дежурили на нескольких аэродромах, и не всегда оказывались в центре событий, — рассказывает Александр Кондратенко. — Случалось, что ближе к месту приземления космонавтов находились другие экипажи. Но бывало и так, что мне первому удавалось найти космонавтов. Совпадение запланированной точки приземления и действительной остается проблемой до сих пор. Нашей задачей было как можно скорей завершить поиск. А он, случалось, длился несколько часов. Одна из сложностей — резкая смена погодных условий в регионе. Был такой эпизод. Конец августа 1974 года, в Караганде день ясный, солнечный. Двое с половиной суток как запустили «Союз-15», на борту которого — космонавты Лев Демин и Геннадий Сарафанов. Вдруг известие, что космонавты совершают аварийную посадку. Меня вызвал начальник поисково-спасательной службы 73 воздушной армии полковник Микляев и поставил задачу по нахождению места посадки. Срочно поисковую группу, в том числе и меня, перебросили самолетом на аэродром Семипалатинск. При подлете к аэродрому узнали, что посадка объекта произошла в горах недалеко от Усть-Каменогорска. Уже ночь. Погода в той местности однозначно нелетная — облака «лежат» на земле, туман… Вертолет готов, но из-за непогоды переносим вылет на 4 часа утра. В назначенное время взлетаем. Метеоусловия позволяют выполнять задание. Набрали высоту 3000 метров, взяли курс в направлении предполагаемой посадки. В результате поиска через 2 часа 30 минут увидели объект и космонавтов, которые были подвижными и здоровыми: самостоятельно выбрались из модуля и махали нам руками. Они находились на высоте 2500 метров. Лес по линии падения объекта метров 400 повален. Приземлиться невозможно. К тому же заканчивается топливо. Передали на командный пункт координаты местности. Получаем команду возвращаться для дозаправки. По названным нами координатам направили другой вертолет. Мы второй раз прилетели на место посадки. Космонавты были вывезены, а наш экипаж забрал с висения людей с наземной группы поиска.
Оказалось, что на корабле «Союз-15» произошла разгерметизация кабины. Космонавты Демин и Сарафанов, даже не сообщив об этом на Землю, кинулись к спускаемому аппарату и включили аварийную посадку. Им удалось спастись. В результате нештатной ситуации экипаж «Союза-15» досрочно вернулся на Землю, совершив первую в мире ночную посадку.
Разгерметизация — опасная штука, счет жизни идет на секунды. Экипаж «Союза-15» учел трагический опыт «Союза-11». 30 июня 1971 года в космосе погибли трое советских космонавтов — Добровольский, Волков и Пацаев. Все шло нормально до высоты 150 километров, когда неожиданно раскрылся клапан дыхательной вентиляции, соединяющий кабину с наружной средой. Через считанные секунды после начала разгерметизации частота дыхания у космонавтов подскочила, началась агония. Отстегнуть ремни и закрыть дырку размером с монету космонавты не успели, так стремительно развивались события. Демину и Сарафанову повезло больше…
Служили два товарища…
— В полете по поиску космонавтов «Союза-15» со мной в экипаже вертолета Ми-8 находился капитан Василий Щербаков, ныне Герой России. Когда речь заходит об этом офицере, так и хочется сказать: «Вот каких орлов мы растили!». Звание Героя Василий Щербаков получил за участие в боевых действиях в Афганистане. Но формирование 181-го отдельного вертолетного полка, в котором служил Василий, проходило с ноября 1972 по май 1973 года у нас на аэродроме Темиртау. Потом полк дислоцировался на аэродроме Джамбул и был задействован в поиске космических объектов. С начала боевых действий в Афганистане полк был переброшен туда. Выведен в 1988 году в Беларусь на авиабазу Пружаны. После 1991 года вошел в состав ВВС Беларуси.
Чтобы не сложилось впечатление, что разговор несколько отошел от главной темы, Александр Маркович уточнил:
— Хочу рассказать о том, что в Джамбуле, как в песне поется, «служили два товарища» — молодые офицеры Василий Щербаков и Володя Кобчиков. А потом они влюбились в сестер и завели семьи, считай, породнились. Вместе и в Афганистане оказались в том же 181-м ОВП. Щербаков командовал вертолетной эскадрильей, а заместителем комэска был капитан Владимир Кобчиков. Это ЧП произошло 20 января 1980 года во время выполнения боевого задания: душманы очередью из крупнокалиберного пулемета повредили вертолет капитана Кобчикова. Пришлось совершить вынужденную посадку. Щербаков, оценив ситуацию с воздуха, принял решение забрать экипаж Кобчикова. Мгновенно поняв друг друга, они действовали слаженно. Пока экипаж Кобчикова вел круговую оборону, Щербаков приземлился и забрал боевых товарищей. Все случилось так быстро, что винт поврежденного вертолета не успел остановиться. Потом этот прием в эскадрилье повторяли не раз: своих не оставляли. Василию Щербакову за операцию в ущелье было присвоено звание Героя России, замполит Кобчиков удостоен ордена Ленина.
Отступление от правил
Поиск и спасение космонавтов — трудная работа, связанная с риском. Так в очередной раз экипажи и технический состав 77-й ОВЭ заступили на дежурство. Подготовили вертолеты Ми-8 и наземные средства к поиску приземлившихся космонавтов. Экипаж Кондратенко вылетел в заданный район возле Джезказгана (Казахстан). Метеоусловия не благоприятные даже для зимы: ветер 20 метров в секунду, метель. С воздуха начали искать площадку предполагаемого расчетного приземления космонавтов. Нашли, определили направление ветра, нет ли препятствий. Оказалось, что нет: до населенного пункта Каражал 3 километра. Сообщили по радио расчетное время выхода на связь с самолетом-ретранслятором в 00:15 минут.
Когда экипаж приземлялся на висении, образовался воздушно-снежный вихрь. Видимости никакой. В этом облаке Кондратенко пришлось выполнять посадку, ориентируясь на показания приборов: авиагоризонт, радиовысотомер и в то же время, доверяясь интуитивному чувству расстояния до земли. Все это — техника и человеческий фактор — помогло удачно сесть. Но когда начали осматривать вертолет, обнаружили, что часть одной из четырех лопастей несущего винта длиной сантиметров 50 отсекло.
Вот такая ситуация: темная ночь, вертолет неисправен, мороз 30 градусов, ветер, метель. Кондратенко задумался: что делать? Доложить — значит, остаться в степи надолго. Но вдруг придется брать космонавтов на борт? Тоже большой риск. Принял решение пока не докладывать о случившемся, а действовать по ходу событий.
«Повезло», космонавты приземлились в 50-ти километрах от вертолета Кондратенко. Там поблизости дежурил другой экипаж. На рассвете Кондратенко улетел на аэродром Караганда на неисправном вертолете. Доложил о том, что случилось при подлете к аэродрому. Обошлось.
Второй эпизод связан со всем семейством Александра Марковича.
За время службы полковника Кондратенко семья не менее тринадцати раз переживала переезды, а это событие, как известно, хуже ремонта и потопа... Когда надо было перевозить семейство в Алма-Ату, Александр Маркович не на шутку волновался — жена должна была вот-вот родить. И, как оказалось, не зря переживал. Когда летели над озером Балхаш, крупнейшим бессточным водоемом после Каспийского и Аральского морей, жене стало плохо, пришлось при первой возможности посадить вертолет, чтобы дать Александре Николаевне передохнуть. Но взлет мог задержаться по техническим причинам. Александра Николаевна первой заметила, что с хвостовой частью что-то не так. Майор Кондратенко сам осмотрел вертолет, оценил ситуацию и решил не задерживаться. В конце концов, долетели благополучно, и дочь Наташа родилась в нормальных условиях.

Послесловие
Орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени Александру Кондратенко 14 сентября 1975 года вручил в торжественной обстановке командующий 73-й армией генерал-лейтенант Вадим Константинович Андреев.
Звание подполковник Кондратенко присвоили в ноябре 1975 года. А через месяц он покинул космическую вахту — был переведен в Беларусь старшим летчиком-инспектором в штаб 26-й воздушной армии. Семейство паковало вещи, чтобы вернуться в Минск.

Наталья САЛУК