Льняная вышиванка: от крестьянского мальчика до Председателя Президиума Верховного Совета БССР

Источник материала:

В 1920 году семнадцатилетний слесарь-паровозник Вася Козлов мечтал о светлой льняной сорочке. На станцию Жлобин эту вышитую нарядную одежду привозили артельщики из соседнего Бобруйска. Однако в ту пору молодому рабочему приходилось одеваться в «чертову кожу» да немаркий сатин. И только после Великой Отечественной войны Василий Иванович Козлов, став Председателем Президиума Верховного Совета БССР, вернулся к мечте мальчика из крестьянской семьи.

В феврале сорок пятого, выступая на республиканском партийном пленуме, Василий Козлов привел данные: «До войны в Минске было свыше 5 тысяч кустарей-артельщиков, а сейчас 613; до войны было 946 портных, а сейчас 133; до войны на одного портного приходилось 345 жителей, а сейчас 1060; до войны в городе работал 571 сапожник (не считая фабричных), а сейчас 73».

Из докладной записки на имя секретаря ЦК КП(б)Б В.Н. Малина «О ходе работы по поставкам в счет репараций для БССР» от 9 декабря 1945 года: «Сведения о заказах на товаро-материалы, подлежащие получению в 1945 г.: льняное полотно — 62 000 метров…». (Национальный архив Республики Беларусь)

Ну, а когда вернемся к своему производству товаров народного потребления? Трезвомыслящие хозяйственники Беларуси ратовали за восстановление местной промышленности и артельных промыслов.

На партхозактивах вспоминали пословицу «Лен любит поклон»…

… и те времена, когда почти во всякой деревне имелась льночесалка, а в речных заводях крестьяне выгораживали кольями особые мочила для льна:

И хлеборобы одевались в льняные одежды, как на фотографии из дореволюционной газеты «Наша Нiва»:

А теперь народ донашивал советские фронтовые гимнастерки и перекрашенные в черный цвет трофейные «фельдграу» — полевые куртки германской армии. Провалы в послевоенной потребительской сфере были всюду, и ощущали их все: от колхозника, занятого поиском галошей, до ответственного работника, которого требовалось обрядить для загранкомандировки.

Вот, скажем, в бытовом обиходе Героя Советского Союза В.И. Козлова не имелось приличного чемодана. Его дочь Ольга рассказывала мне, что когда Василию Ивановичу приказали в 1946 году лететь с делегацией БССР на ассамблею ООН (нужен был для представительства видный партизанский командир), то обнаружилось, что вещи некуда сложить. Пришлось супруге Евфросинии Ефимовне «включить административный ресурс» и заказать чемодан на едва восстановленной Минской шорно-кожгалантерейной фабрике имени Куйбышева.

— Ну, а там в отсутствие старых мастеров построили, как корабль на стапеле, такой чемодан-монстр, что его и пустым невозможно было поднять — поведала Ольга Васильевна. — Трофейными же вещами отец брезговал. Нам с сестрой Тамарой не запрещал носить одежду из распространявшейся тогда в СССР американской помощи, но для себя лично все чужое отвергал.

А в 1949 году Василий Козлов собрался в отпуск — впервые с довоенных времен. Уговорили подлечиться в санатории в Железноводске. Но как одеться? Каким вообще мог быть, говоря современным языком, дресс-код для советского руководителя на отдыхе?

В ту пору в курортных городах бытовала мода: отдыхающие мужчины использовали санаторные пижамы как одежду для прогулок.

В пижамах появлялись не только в парке лечебного учреждения (как, например, показано в художественном фильме 1945 года «Небесный тихоход»), но и в клубе или на почте. По причине легкости курортных нравов запросто прохаживались в полосатой казенной одежде по набережным и бульварам, участвовали в экскурсиях, заглядывали в шашлычные и рюмочные.

Объяснение у этой «моды» было одно: всеобщая бедность. Большинство людей не имело возможности специально обзаводиться цивильными одеждами модного летнего покроя. Вчерашние фронтовики, передовики-производственники приезжали на курорты в шинелях и гимнастерках, с фанерными чемоданчиками. Нередко встречались среди вновь прибывших отдыхающих люди в стеганых ватниках и кирзовых сапогах, с солдатскими вещмешками.

А между тем даже в военное время в СССР «по политическим соображениям» продолжали выходить журналы мод. Образцы мужской одежды сороковых годов можно было увидеть в «Моделях сезона».

Однако Василий Козлов не счел для себя возможным одеваться по образцу завсегдатаев коктейль-холла на московской улице Горького. Выручили белорусские вышиванки — свободные льняные сорочки производства бобруйской фабрики.

На фрагменте снимка видны детали одежды:

Современники вспоминали, что Василий Козлов и в Минске в повседневном быту носил подобную одежду. Мог выступить на сессии Верховного Совета БССР в вышитой сорочке. Никакого наигрыша в таком поведении крестьянского сына не усматривалось. (Правда, на пленумах ЦК наш герой вынужденно придерживался единого партийно-номенклатурного стиля одежды — сталинский китель или цивильный костюм, как у Молотова.)

Коль в разоренной войной Беларуси пока еще не производится в достаточном количестве на фабриках хорошая одежда — буду носить народное, пускай даже домотканое. В этом проявился характер Василия Козлова — личная скромность государственного руководителя, негромкая гордость и упорство народного героя.

Без «скрыто-открытой» рекламы белорусского льна просто констатируем сегодняшний интерес к подобной одежде.

И что молодая Беларусь…

поддерживает традиции прадедов.

Теги: Минск