Источник материала:

Приданое для актрисы

Зоя Белохвостик и Валентина Гарцуева делятся семейными ценностями

Втроем мы встретились в гримерке: мама — Зоя Белохвостик, ее дочь — Валентина, и я, чтобы встряхнуть генеалогическое древо, давно укоренившееся на деревянных подмостках, почувствовать аромат подзабытых семейных историй и поспорить о плодах творческой самоотдачи.

— Зоя Валентиновна, «прописку» в театре и известность вам принесла роль Павлинки. А дедушку в этом спектакле увидеть довелось?

З.В.: С «Павлинкой» я не расставалась 18 лет, а посмотрела впервые пятилетней. Мы с мамой сидели в партере, где–то близенько от сцены, в четвертом ряду. И когда Агата стала бить и трясти дедулю, то есть его нерадивого героя Пустаревича, я, возмущенная, закричала: «Не бейте моего дедушку!» Ну и натерпелась мама позора! Меня немедля эвакуировали и в тот вечер обратно уже не вернули. Остались в памяти и коротенькие эпизоды: дедушка подбрасывает шляпу, играет с ложками...

— Дома какие–то реликвии напоминают о нем?

— Почти все осталось в театре. В реквизите можно увидеть выкованные Глебом Павловичем колечки. Для спектакля он сделал себе простую бижутерию: ее нигде тогда не продавали. А во время и после войны сам мастерил ширмы для дома и сцены, золотые руки были у человека! У нас хранятся дедушкины фотографии и все его книги, зеленая лампа. Есть и очки, в которых сыграл много ролей.

— Музыкальный слух, чувство ритма и пластика, без которых в «Павлинке» не обойтись, вероятно, тоже перешли по наследству?

— Наверное. Дедушка пел в хоре, играл в оркестре на флейте. Двигался хорошо. А еще мой папа Валентин Сергеевич какое–то время служил в оперном театре, тоже пел в хоре. И мама, закончив консерваторию и будучи пианисткой, всю жизнь концертмейстером работала. Да и Валя у нас — музыкальная девушка.

— Вам, Валентина, по сравнению с мамой куда больше повезло. В 6 лет уже выходили на сцену в «Доме на границе», о чем она и мечтать не могла...

В.: Да, родители не препятствовали моему выбору. А так как в театре им. Я.Купалы я с юных лет и мало что видела кроме него, вряд ли нашла бы другое занятие. Сравнений с мамой не боюсь, от этого в любом случае никуда не деться.

— Репетиции не казались в детстве утомительным и скучным занятием?

В.: Наоборот, мне очень нравилось. Для мальчишек и девчонок это не работа, а веселая жизнь за кулисами. Я играла всего в паре спектаклей, которые шли примерно раз в 2 месяца. И еще там всегда собиралось столько ребятни! Вы не представляете, какое это наслаждение. Мы носились, бросались искусственными монетами и реквизитными тарелками. Хотя иногда думаю: может, театральные дети какие–то агрессивные, нервные?

З.В.: Точнее, легковозбудимые. Родителям угомонить веселую компанию сложно, обычно они просят присмотреть за непоседами реквизиторов. Положа руку на сердце скажу: выбору дочери я не противилась, но и не помогала ей особо. Мешать — глупо. Хотя прекрасно понимаю позицию папы, который говорил: «Только через мой труп!» Он знал, как может сложиться судьба женщины–актрисы, несмотря на способности. Важно найти свой театр и своего режиссера.

— Зато актер может перестраховаться, став режиссером.

З.В.: Это, по сути, мужская профессия, где нужно иметь много сил, уверенность в себе, энергию, творческие и организаторские способности. Впрочем, в Москве много женщин–режиссеров — жестких, сильных и интересных. Но они есть и у нас. Например, с Катей Огородниковой (кстати, моей студенткой) было интересно репетировать «Пить, петь, плакать». Хотя поначалу казалось, что у меня ничего не получится. В школьную форму в итоге я облачилась с удовольствием.

— Родственные узы на сцене — подспорье или помеха?

З.В.: С одной стороны, это дополнительная ответственность. А с другой — не ждешь профессиональных каверз. Папа никогда не только не давал мне советов, но, наоборот, мог сам спросить что–то по мелочам. В семье у нас не принято фамильярное обращение: «Так, иди сюда, я тебя сейчас поправлю». Можем, конечно, друг друга поучать и упрекать, но не в таких вещах, как работа над ролью. Если Валя спросит, я скажу свое мнение.

В.: И я считаю, играть с родным человеком проще. Смотрю на маму, и рождаются живые чувства. Не надо что–то в себе специально поднимать, чтобы на сцене полюбить или возненавидеть.

— Мне почему–то кажется, ваш избранник будет из театральной среды...

В.: Скорее всего. Нужно же о чем–то с человеком разговаривать.

З.В.: А с таксистом не о чем и пообщаться?

В.: Ну, может, один раз и можно, а вообще... Сложно все это. И замуж пока не собираюсь.

Автор публикации: Наталья ПИСАРЕВА

Фото: Виталий ГИЛЬ