«Написали на лбу маркером 3% и били кулаками в лицо». Четыре истории о насилии

«Головой и телом я ударился о желтый автобус, дальше били дубинками по всему телу»

Бизнес-аналитика Роберта Киселева задержали 12 августа. Около 19:00 он был возле метро «Площадь Якуба Коласа». Поскольку метро закрыли, молодой человек решил пойти домой пешком. Он собирался идти мимо цирка, парка Янки Купалы, затем к ресторану «Журавiнка» и дальше через Зыбицкую — к метро «Фрунзенская». Но домой он так и не дошел. Сейчас молодой человек находится в больнице.

— Я был в майке с надписью NEVER АГAIN, и на каждом запястье у меня было по белому браслету, — говорит Роберт. У оцепления ОМОНа возле ресторана он решил спросить, как идти дальше и можно ли пройти кордон здесь.

— Мне сказали, что пройти нельзя, и уточнили, где живу. Когда я ответил, что на Пушкинской, сразу подлетел сотрудник ОМОНа, видимо старший, с фразой: «Винтите его срочно». Говорил: «Ну что, попался, координатор». То есть фактически за браслеты и переписку меня назвали координатором. Меня перекинули через металлическую ограду. Головой и телом я ударился о желтый гражданский автобус, который там стоял, дальше били дубинками по всему телу. Руки завязали стяжкой и бросили на пол в том же автобусе.

Роберт говорит, что пролежал в автобусе два часа лицом в пол. У него очень сильно болела грудная клетка. Он еле-еле смог уговорить сотрудников ОМОНа разрешить ему сесть. Дальше ему стало еще хуже, и он стал просить вызвать скорую.

— Они мне изначально не поверили. Поэтому врача вызвали только спустя несколько часов. Около 23:00 приехал военный врач. Он сказал, что меня срочно надо госпитализировать, — вспоминает парень. — Только после этого мне вызвали гражданскую скорую. Но меня одного не отпустили и отправили вместе с конвоем.

В 10-й больнице выяснилось, что у парня разбита челюсть, перелом двух ребер, ушиб головного мозга и многочисленные гематомы по всему телу.

— Хорошо, что не подтвердился пневмоторакс легких, который изначально подозревали врачи, — объясняет он. — А вообще мне тяжело ходить, так как избиты все ноги (фото побоев Роберт прислал в редакцию, но попросил не публиковать. — Прим. Onliner).

Молодой человек до сих пор находится в больнице. Говорит, что его все еще охраняют силовики.

— За мной наблюдают двое милиционеров и один сотрудник, видимо, ОМОНа, так как он находится в черной маске, — заявляет молодой человек. — Возможно, это все связано с тем, что они нашли в моем телефоне. Дело в том, что в автобусе у меня забрали телефон и потребовали все пароли. Не знаю, что им могло не понравиться: готов отвечать за каждую картинку. Может, то, что я рассылал всей своей телефонной книжке, что я призываю прийти на выборы и проголосовать? Я опасаюсь за свою жизнь, если честно. Поэтому решил обратиться в СМИ.

«Посмотрел на пятку — а там просто висит кусок мяса»

Косте 24 года. Парень рассказывает, что со своей девушкой они пошли погулять в центр 9 августа — «глянуть, что происходит».

— Мы вышли на Машерова. Там уже была толпа людей, и мы тусили вместе с ними. Никаких провокаций не делали, не дерзили ОМОНу. В какой-то момент дорогу перекрыли. Я помню, что толпа разделилась на два кордона: один сзади, другой спереди. Между ними пытался проехать автозак. Он въехал в толпу и наехал на второй кордон. Мы бросились посмотреть, что происходит. Оказалось, человек зацепился за него и уже лежал на дороге.

Костя говорит, они с девушкой стояли позади всех активных действий. Но, по словам парня, нейтральную полосу перед ними постоянно обстреливали из светошумовых гранат.

— Никто никого не провоцировал — люди кричали только: «Милиция с народом», «Опускай щиты». Люди начали включать фонарики. А потом мы увидели толпу, которая приближалась с другой стороны Немиги. ОМОН сомкнул щиты, начали взрываться гранаты. Вперед начала выдвигаться группа их сотрудников. Я держал девушку за руку и в какой-то момент услышал, что она сказала мне: «В меня попала пуля». Я смотрю — а у нее вся правая щека в крови.

Ребята стали отходить назад, когда под ноги Кости попала светошумовая граната.

— Я понял, что падаю, меня оглушило. Люди впереди разлетелись во все стороны. Первая мысль: ОМОН сейчас будет нас оттеснять. Я начал пытаться отползать и в этот момент понял, что у меня на ноге нет ботинка — его просто разнесло. При этом у меня дико болела нога. Я отползал назад, звал на помощь. Какие-то люди меня подхватили и начали нести в скорую. Моя девушка уже была там.

Все время, пока Костю и его девушку везли в больницу, он держал в руках свою ногу.

— Я посмотрел на нее и увидел, что там просто болтается кусок мяса. У меня началась паника. Врач по телефону постоянно договаривался, куда нас везти. Мою ногу прямо вывернуло. В медицинском листе мой диагноз занимает семь строк — столько костей поломано. В общем, меня повезли на операцию, вставили штыри, забинтовали и отвезли назад. На данный момент мне сделали уже три операции.

Врачи говорят, что у Кости отслоилось мясо от кости. Сейчас нужно ждать, чтобы оно наросло.

— На месте пятки у меня одна сплошная рана. Два дня она кровоточила — медсестра даже ругалась, шутя, что я за ночь испачкал 10 простыней, — улыбается Костя. — Медики говорят, пока ничего не ясно. Скорее всего, я просто буду хромать — и это еще лучший вариант. Я же верю, что я выздоровею, расхожусь — и все будет хорошо.

Егор: «Написали на лбу маркером 3% и били кулаками в лицо»

Егора и его друга Глеба задержали вечером 10 августа недалеко от входа в парк Победы. На руке у парня была белая лента. Ребят досмотрели и отвели в микроавтобус.

— Пока досматривали, по соседу нанесли несколько ударов. Дальше уложили нас мордой в пол. Иногда давили на шею, опуская голову вниз, легким криком на ушко намекали, что поднимать голову не стоит. Там уже находилось два парня. Спустя какое-то время один из особо идейных омоновцев вернулся, достал маркер и нарисовал нам на лбу 3%, а потом и на затылке.

Ребят перевели во второй бус, там тоже положили на пол. Егор услышал реплику: «Этого можно не жалеть» — и тут же их стали бить.

— Глебу прилетало в основном по спине и руке, благо он смог запихнуть голову под сиденье. Я же пытался закрываться, но меня поднял сотрудник ОМОНа и стал бить по лицу со словами: «Ты, с..., еще и сопротивляешься?» Потом нас били резиновой палкой со словами: «Хули тебе плохо живется, оппозиционер х... Что вам всем надо, работа есть, бабы есть, пожрать есть? Тебе плохо живется? Плохо, а? Сколько тебе заплатили?»

Затем был «стакан» автозака, в котором вместо одного-двух человек сидели пятеро. Парней привезли в Заводское РУВД. Там положили на траву. Ребята стояли на коленях с руками за спиной, а головой упирались в землю.

— На этой траве мы провели часов 16, а то и больше, и в сумме к утру я насчитал, что нас было не меньше 40 человек, — говорит Егор. — Были некоторые сотрудники милиции, которые разрешали менять позы, давали воды, водили в туалет. Но в основном этого делать не разрешали. В человеке от меня у мужчины случился приступ эпилепсии.

Парня трясло, может, час или два, по ощущениям — вечность. За это время к нему подходили сотрудники раза четыре, спрашивали, как он. На что получали еле слышное мычание, которое и так не прекращалось, в него тыкали носком сапога, только раз на пятый его взяли за руки-ноги и отнесли вроде как даже в скорую. Еще один мужчина просил встать, чтобы выпить таблетки, так как он был после операции по пересадке почки. Ему тоже отказывали.

Утром друга Егора отвезли на Окрестина, самого же парня отправили в Жодино. В автозаке они ехали точно так же — стоя на коленях, упираясь лицом в сиденье и подняв затянутые стяжкой руки над головой.

— Руки немели, колени были разбиты окончательно. Тех, кто просил ослабить стяжку, били, — рассказывает Егор. — Но знаете, что было самое страшное в этом всем? Не крики соседа, которому выламывают руки, нет, самое страшное было то, что ровно после этого этот «мужик» в форме и маске при нас отвечал жене по телефону, говорил, когда кто приедет, как сделать то и то, где ключи и т. п., а после разговора продолжал бить людей.

Уже во дворике жодинского изолятора ребятам дали литр воды на 30 человек, поставили ведро вместо туалета, а потом покормили впервые за неполных два дня. В Жодино, по словам Егора, их уже не били.

Егор освободился 15 августа. Сейчас парень лечится дома.

«На назе з'явілася велічэзная гематома, цалкам згарэла штаніна»

Алесь рассказывает, что попал в госпиталь в ночь с 10 на 11 августа. Причина — такая же, «как и у всех».

— Каля 1:50 ночы я стаяў на «Пушкінскай». З аднаго боку быў АМАП, потым ён падышоў і да іншага боку. Насамрэч там была вельмі добрая атмасфера сярод людзей, хаця шмат хто з іх ужо пачынаў баяцца, што будзе далей. Натоўп не разумеў, як будуць дзейнічаць сілавікі. Я стаяў наперадзе разам з сябрам даволі доўга, спрабаваў размаўляць з АМАПам. Нават калі з'яўляліся правакатыры, мы прасілі іх супакоіцца.

По словам Алеся, в этот момент из оцепления вышли командиры и начали отдавать приказы.

— Напэўна, яны вырашылі, што мы будзем доўга размаўляць і можам неяк паўплываць на іх рашэнні. У гэты час пачаўся штурм, у нас сталі штосьці шпуляць. Людзі адвярнуліся і пачалі бегчы, я таксама пачаў адыходзіць. І тады мне пад ногі кінулі гранату. Мяне ў момант збіла з ног, я адчуў дзікі звон у вушах, на назе адразу з'явілася велічэзная гематома, цалкам згарэла адна штаніна. Ужо потым апынулася, што ў мяне вельмі шмат пераломаў — як я зразумеў, уся ўдарная хваля пайшла на маю нагу.

В таком состоянии Алесь понял, что важнее всего сейчас — найти укрытие. На одной ноге начал скакать к ближайшему автомобилю.

— Апынулася, што ён двухмясцовы. Я адчыніў дзверы і пачаў пералазіць праз кіроўцу да дзяўчыны, якая сядзела побач з ім. Заскокаваю, яны бачаць, што я паранены. Крычу: «Паехалі!» Мужчына заводзіць машыну — а тая не заводзіцца. Пры гэтым да АМАПу засталося ўжо метраў 20. Калі б я ранены трапіў да іх, невядома, што мне давялося б перажыць. Я быў вымушаны выскачыць, дзякуй богу, мяне падхапілі іншыя людзі. Пасадзілі ў машыну, павезлі ў шпіталь.

Алесь говорит, нога у него не кровоточила — была только большая гематома и ожог, а осколки от корпуса гранаты впивались глубоко в кожу.

— У бальніцы мне са штаноў зрабілі модныя шорты, — смеется Алесь. — Сказалі, што зламаны косткі ў ступні, пятка і голень. Пераломаў таксама было шмат — каля шасці. Але пашанцавала, што ў мяне паламаны толькі лёгкія косці. Спадзяюся, у маім выпадку для лячэння будзе дастаткова толькі гіпса.

Если вы или ваши знакомые пострадали во время митингов и хотите об этом рассказать, напишите нам на osh@onliner.by или в Telegram по нику @oshurkev. Также ждем истории врачей, которые принимали в эти дни людей с травмами.

---

Если вы или ваши родственники, близкие получили травмы различной степени тяжести во время мирных демонстраций и вам нужны лекарства, лечение, реабилитация, заполните эти формы:

• заявка в «ИМЕНА» на оперативную медицинскую помощь в партнерских медучреждениях и сопровождение пострадавших в лечении и реабилитации в дальнейшем;
• заявка на выдачу единовременной материальной помощи каждому пострадавшему (инициатива BY_HELP).

Вы также можете позвонить на круглосуточную горячую линию по номеру +375 44 709-79-11, и вам подскажут весь алгоритм действий.