Бобрик отметил, что его признание может быть неприятным для его родных и друзей, и он не хотел об этом говорить раньше, но сложившаяся ситуация вынуждает это сделать.

— После трехчасового обыска в квартире 7 августа меня отвезли в центральный аппарат Следственного комитета. Именно в здании СК, где меня продержали до позднего вечера, я позвонил себе проявить слабость, струсить. Здесь в адрес поступали прямые угрозы — в мой адрес, и в адрес моих родных и близких. Сначала мне пообещали раскрыть детали личной жизни, если откажусь от сотрудничества. А закончилось угрозами в адрес родных, которые могут пострадать. Здесь меня затрясло, мне угрожали самым важным в жизни. Я написал бумагу о сотрудничестве, — пишет Дмитрий.

Сидя в СК журналист твердо решил, что не станет сотрудничать.

— После того как стало понятно, что получить от меня какую-либо информацию не получится, меня сразу же перевели в новый статус — подозреваемый.

По словам корреспондента, после этого давление усилилось.

— Мне противно от того, что мне не хватило мужества сидя в СК отказаться от сотрудничества. Немного успокаивает лишь то, что хватило сил по факту не делать этого. Мне пришлось многое выдержать. Но не знаю, какие испытания меня ожидают впереди, и не знаю, хватит ли мне сил все это выдержать, но молчать об этом я уже не могу. Боюсь, что дальше будет оказываться давление на моих родных, близких, друзей.

Опасения Дмитрия, что его не поймут, не подтвердились. В комментариях друзья и коллеги пишут слова поддержки, ободряют журналиста.

Читайте также: Об освещении «дела БЕЛТА». Заявление главреда TUT.BY и

Директор БЕЛТА объяснила, зачем она написала заявление, ставшее поводом для уголовного дела против TUT.by и «БелаПАН»