В минском издательстве «Медисонт» вышла книга журналиста Сергея Олехновича «Просто лучший. Simply the Best» о хоккеисте Руслане Салее.
Идея совместного проекта возникла у двух друзей в 2003 году, когда защитник белорусской сборной первым из отечественных игроков дошел до финала Кубка Стэнли — в составе «Анахайма».
Но безжалостная действительность такова, что ни Руслан, ни Сергей свою книгу никогда не увидят. Салей вместе со своей командой «Локомотив» (Ярославль) погиб в авиакатастрофе 7 сентября 2011 года, а Олехнович, писавший книгу к годовщине этой трагедии, ушел из жизни 27 июля нынешнего года. Только-только успев сдать работу в типографию и получить сигнальный экземпляр…
Naviny.by завершают публикацию отрывков из этой почти 450-страничной книги, куда вошли воспоминания Салея, статистика его выступлений, интервью Олехновичу в разные годы, а также воспоминания о хоккеисте его родных и партнеров. Официальная состоялась 4 сентября. Продажа началась 13 сентября на «Минск-Арене», в день первого домашнего матча минского «Динамо» в чемпионате КХЛ.
…Звонок из Москвы директора по развитию Высшей хоккейной лиги Николая Карповича, с которым мы дружны еще со времен совместной работы в «Прессболе», 7 сентября 2011 года примерно в полчетвертого дня по белорусскому времени в прямом смысле слова подкосил — не окажись рядом табуретки, я, наверное, рухнул бы на пол: «Сергей, слышал, что при вылете из аэропорта Ярославля разбился самолет, в котором «Локомотив» летел в Минск? Не знаешь, Салей был на борту?» — «Не знаю, Коля, накануне вечером общался с Русланом по скайпу, договорились созвониться и, возможно, встретиться 7-го вечером».
Тогда оставалась надежда, что Руслан уже 6 сентября был в Минске. По скайпу ведь не определишь, где находится в этот момент человек. Кроме того, в Америке у Руслана была активизирована функция, переводящая звонки со скайпа на мобильный телефон. По приезде в Россию он, вероятно, сделал то же самое. Я еще очень долго не верил, что Руслан погиб, даже несмотря на то, что ни его российский мобильный, ни белорусский не отвечали — первый после долгой тишины в трубке давал сбой вызова, второй лишенным любых эмоций голосом сообщал, что «абонент временно не доступен». А Вадиму Салею позвонить не мог — не хватало смелости набрать номер…
Я не поверил в смерть Руслана даже после того, как на официальном сайте российского МЧС в списке погибших пассажиров Як-42 обнаружил: «Салей Руслан Альбертович». Да и как поверить, если в экстренном выпуске программы «Пусть говорят», вышедшем в эфир на российском Первом канале в начале десятого вечера по белорусскому времени, спортивный комментатор Евгений Кузнецов заявил (цитирую по ролику из YouTube): «Похожая история уже когда-то была. 7 января 1950 года разбилась команда ВВС. Тогда опоздал на матч — точнее, на самолет — Всеволод Михайлович Бобров. И здесь тоже злая параллель: Руслан Салей ждал свою команду в Минске. И остался жив»…
…В ночь на 8 сентября я вспоминал нашу с Русланом последнюю встречу. Было это 28 августа в начале второго дня в кафе возле ТЦ «Радзiвiлаўскi» — после победы «Локомотива» в Кубке Латвийских железных дорог он на полтора дня заглянул в родной Минск.
— Друзья, приехавшие в Ригу на турнир на машине, забрали меня после игры с «Нефтехимиком». В Беларусь мы отправились не через Литву, а через Даугавпилс — латвийско-белорусскую границу прошли быстро, минут за 30-40, и уже часов через шесть были в Минске.
Мы с Русланом заказали кофе: я — капучино, Расти — американо со сливками и негазированную «Бонакву». С позволения Руслана закурил свой традиционный «Честерфилд», на что он отреагировал:
— А ты, Серж, всё дымишь, бросал бы. Выкурить иногда для релакса хорошую сигару — совсем другое дело. Знаешь, за годы, проведенные в Америке, я практически отвык от повсеместного курения. В России же и Беларуси курят почти все на каждом шагу.
— Руслан, а ты разве не замечал, что чем беднее живет народ, тем больше в стране курящих и пьющих?
— Замечал, конечно.
В тот теплый солнечный день мы много шутили, смеялись, разговаривали на отвлеченные и не совсем темы. На пару минут в кафе заглянул Вадим, Руслан сказал брату, что потом поедет к Михаилу Захарову. Чуть позже к нам за столик подсел тренер минского «Динамо» по физподготовке Брендон Бови, оказавшийся в белорусском клубе не без помощи Руслана. Беседа шла на смешанном русско-английском языке — ничего не предвещало недалекой и страшной беды…
Прощаясь, договорились «соскайпиться» накануне прилета «Локомотива» в Минск на первый матч регулярного сезона КХЛ. Руслан пообещал посмотреть, не забыл ли он в Калифорнии игровой свитер Павла Дацюка, который нападающий белорусской футбольной сборной Сергей Корниленко просил у Салея. А я взамен гарантировал Расти зенитовскую майку нашего форварда.
— Серж, я бы и так отдал Корниленко джерси Паши Дацюка, но, понимаешь, хочу хоккейные свитера игроков, футболки с их автографами периодически выставлять на аукционы, а полученные деньги передавать в детские дома, дома престарелых, спортивные школы, на лечение людей. Только как бы так сделать, чтобы моя фамилия не фигурировала — благотворительность, считаю, не должна быть публичной. Я убежден: если можешь и хочешь помочь — помоги, но не афишируй это, не превращай доброе дело в PR-кампанию.
Июль 2006 года, Минск, кафе «У фонтана». Благотворительная акция «Спортсмены — детям».
Футболку Серёги Корниленко я позже передал Коле Карповичу. После «Русской классики» в феврале 2012-го — матча регулярного чемпионата ВХЛ под открытым небом в Красноярске с участием местного «Сокола» и ярославского «Локомотива» — майка Корниленко была выставлена на интернет-аукцион, а вырученные от продажи деньги переданы в фонд помощи семьям погибших игроков «Локомотива».
…8 сентября на «Минск-Арене» состоялся вечер-реквием — никто из болельщиков, купивших билет на игру «Динамо» и «Локомотива», не сдал его назад. Все деньги были перечислены ярославскому клубу.
…Руслан Салей, с которым пришли проститься на Ледовую площадку столичного парка имени Горького десятки тысяч людей, был похоронен 10 сентября на почетной аллее Восточного (Московского) кладбища Минска. Сергей Остапчук и Николай Кривоносов нашли последнее пристанище на Кальварийском кладбище белорусской столицы 11 сентября. Проводы ребят в последний земной путь были организованы достойно. Только одно вызвало, мягко говоря, недоумение: почему в эти сентябрьские субботу и воскресенье в Минске не был объявлен траур? Более того, 10 и 11 сентября столица Беларуси праздновала День города… И хотя горисполком принял решение о сокращении развлекательной программы, следовало вовсе отменить День Минска. Или перенести его…
…Я даже не представляю, насколько трудно жене Руслана (не могу написать вдове), дочерям Алексис и Эйве, сыну Александро жить с тем, что любимого и любящего человека нет… Малышка Эйва, конечно, не понимает, что осталась без отца, но мама и сестренка с братиком непременно расскажут, какой замечательный был её папа. И как же все-таки страшно звучит иногда это совсем простое слово «был»…
…У меня о безвременно и трагически ушедшем друге остались километры магнитной ленты диктофонных записей, сотни фотографий, две «боевые» шайбы с логотипами «Анахайма» и «Колорадо», фирменная НХЛовская бейсболка с эмблемой «Флориды» и три CD-диска группы Foreigner — альбомы Agent Provocateur, Inside Information и Mr. Moonlight, которые в середине нулевых нынешнего века Расти привез мне из США. Но главное — это память о Руслане, бережно хранящая наши частые встречи в Минске по поводу и без оного, часы бесед по телефону и скайпу etc. Очень важно, чтобы мы все как можно дольше не забывали Салея и тот «Локомотив». В том числе ради этого и была написана книга.
Requiescat in pace — Покойся с миром, друг…
Сандис Озолиньш о Руслане Салее
Сандис Озолиньш. В регулярных чемпионатах НХЛ сыграл 875 матчей, набрал 564 (167+397) баллов по системе «гол + пас», в плей-офф НХЛ — 137 матчей, 90 (23+67) очков. Обладатель Кубка Стэнли 1996 года, семь раз участвовал в матчах «Всех звезд НХЛ».
— В последний раз виделся с Русланом в конце августа на Кубке Латвийских железных дорог, но пообщаться как следует, к огромному сожалению, не довелось — из-за проблем со спиной времени у меня было немного. Получалось, я приезжал на тренировки, а игроки «Локомотива» либо катались, либо уже уходили с площадки. Поэтому общение было коротким — ярославцы покидали «Арену-Рига», а я после тренировок «Динамо» ехал на процедуры. Но, в любом случае, нам удалось поговорить. Правда, не так много и долго, как того хотелось…
С Расти мы провели в «Анахайме», куда меня обменяли из «Флориды» в январе 2003 года, вместе более трех лет — до марта 2006-го, когда «Майти Дакс» трейданул меня в «Рейнджерс». Единственное, надо исключить локаутный сезон-2004/2005 — в тот год Руслан уехал в «Ак Барс». За исключением выходных, мы виделись с Салеем каждый день: на ужине — вместе, на арене — вместе, в поездках — вместе. Вместе развлекались, часто ходили друг к другу в гости. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мы с Русланом крепко подружились.
Да и во время локаута он уехал в Казань, когда регулярный чемпионат России был уже в разгаре. В октябре или ноябре, точно не помню. А до этого добровольно, скажем так, вместе катались, поддерживая форму. Часто собирались с другими ребятами из «Майти Дакс», чтобы сыграть в карты — матчей, поездок всем нам очень не хватало в тот год. Причем именно Руслан был тем человеком, который старался поддержать эту атмосферу нашей хоккейной жизни. Все это, понятно, сильно сближает людей.
Летом 2003-го мы были близки к тому, чтобы выиграть Кубок Стэнли. Для меня он стал бы вторым, для Руслана — первым. Но уступили в седьмом матче серии… Думаю, ту встречу мы проиграли психологически еще до стартового вбрасывания. Плюс опыт был на стороне «Нью-Джерси»: для «Дэвилз» это был третий финал розыгрыша Кубка Стэнли, а для «Майти Дакс» — первый.
Майк Бэбкок, которого очень ценил Руслан и который привел «Анахайм» к тому финалу, — один из лучших тренеров, с кем мне довелось поработать. Да, Майк иногда, не стесняясь в выражениях, ругался так, что стекла дрожали — казалось, башка лопнет. Бэбкок требовал от нас многого, но мы видели: наш коуч отлично понимает хоккей. А когда ребята начинают понимать, чего от них хочет тренер и почему нужно делать так, а не иначе, то возможные конфликты в раздевалке сами по себе сходят на нет. Особенно когда требования, предъявляемые тренером, дают результат. Немаловажно и то, что Майк считал всех нас взрослыми людьми. В «Анахайме» не только мы с Расти — все игроки с большим уважением относились к Бэбкоку, и он отвечал нам взаимностью.
О катастрофе в аэропорту Ярославля узнал в тот же день, примерно через час после крушения самолета. Мой мобильный вдруг начал звонить не переставая. Но какое-то время я трубку не брал — был занят. Потом все-таки ответил на звонок одного моего хорошего друга, который и сообщил эту ужасную весть. Сначала очень надеялся, что это неправда, а самолет просто не взлетел из-за технической неисправности... Короче, гнал прочь от себя плохие мысли. Однако следующий звонок еще одного моего друга подтвердил, что случилось непоправимое...
Гибель Руслана и «Локомотива» — это огромная боль и невосполнимая потеря. Мы все будем помнить эту команду, так и не сыгравшую своим звездным составом ни одного официального матча…
Главная
Гороскопы
