Надо учиться у белорусов

Источник материала: 21.by

ДИРЕКТОР «НОРОВА» АЛЕКСАНДР ПОЗДНЯКОВ – О МОЛОЧНЫХ РЕКАХ И ПОДДЕРЖКЕ АГРАРНЫХ ПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ
Россия объявила торговую войну Белоруссии. Роспотребнадзор запретил ввоз на нашу территорию более 1400 наименований «братской» молочной продукции. Правда, уже 17 июня Геннадий Онищенко заявил, что «молочная война» закончилась, так как сторонам удалось договориться по всем спорным вопросам. Но отечественному производителю от этого не сладко. Низкие закупочные цены, сильная конкуренция в лице импорта и порошкового суррогата, драконовские условия сотрудничества с розницей, отсутствие госдотаций, неравная борьба с кризисом — не только перекрыли молочникам выход на прилавок, но и заставляют их сливать «белое золото» на землю и даже резать дойные стада. Если ситуация не изменится в ближайшее время, то, считают эксперты, страна может лишиться собственного поголовья скота и на долгие годы подсесть на импортную продовольственную иглу. Высохнут ли в России молочные реки? Этот вопрос ОЛЬГА ВОРОНИНА адресовала руководителю ведущего агрохолдинга республики «Норов» Александру Позднякову.

Согласно данным, озвученным 9 июня в Саранске на совещании приволжских законодателей, за четыре месяца этого года только в ПФО маточное поголовье уменьшилось на 4 %. Для сравнения: после развала СССР количество буренок сокращалось на 3 % в год. За 15 лет страна потеряла 60 % молочного стада, что позволило зарубежным животноводам с легкостью завоевать российский рынок. В отличие от свиноводства и птицеводства, производство говядины имеет длинный цикл. Чтобы получить корову с высокой продуктивностью, необходимо три года и большие финансовые вложения. Поэтому катастрофическое уменьшение поголовья ставит продовольственную безопасность страны под угрозу...

ЦЕНА ВОПРОСА

«Сейчас выживают хозяйства, которые успели заключить крупные контракты с переработчиками, — говорит председатель Республиканской ассоциации производителей молока, руководитель агрохолдинга «Норов» Александр Поздняков. — Основная причина — резкое снижение закупочных цен. Сейчас себестоимость молока в нашем хозяйстве колеблется от 8 рублей 50 копеек до 9 рублей за литр, а основной партнер — Саранский молочный завод — покупает его по 8 рублей 20 копеек. И такая цена для многих животноводов — предел мечтаний, потому что в других регионах и более мелких хозяйствах, не имеющих крупных договоров, продажная стоимость молока — от 6 рублей. Не нужно быть экспертом, чтобы понять: сейчас ВСЕ животноводческие комплексы страны терпят огромные убытки, а кто-то и вовсе не может сбыть продукцию. Несмотря на новый технический регламент, многие переработчики предпочитают работать не с живым продуктом, а с порошком, который легче хранить и проще закупать. Поэтому неудивительно, когда кто-то из моих коллег выливает полученное неимоверным трудом и большими финансовыми затратами молоко на землю или вовсе режет скот. А что еще остается делать?»
Чем же объясняется снижение закупочных цен? У переработчиков одна причина, с которой практически невозможно спорить, — кризис. Снижение потребительского спроса и прибыли, большие кредиты, затраты на производство и т. д. заставляют их удешевлять закупку. Но... «Мы продаем литр молока
3,4-процентной жирности по 8,2 рубля, а в магазинах оно стоит 26—32 рубля, — продолжает Поздняков. — Разница не только перекрывает убытки, но и приносит бешеную прибыль. Вопрос только в том, КТО ее получает? По сути, данная цепочка должна состоять из трех звеньев: производитель — переработчик — торговец. Но в России существует множество невидимых участков этой цепи, так называемых промокашек, которые, ничего не делая, получают до 10 % прибыли! Беспринципно себя ведут и розничные сети, раздувая до предела торговые наценки. Я не говорю уже о трудностях выхода на прилавок, это отдельная и очень долгая история. Тогда ради справедливости государство должно брать с них налог на сверхприбыль. Но для начала сделать эту цепочку прозрачной, чтобы всем, в том числе и потребителю, было ясно, из чего складывается цена на сельхозпродукцию. Я не знаю, почему эта в принципе не сложная задача до сих пор не решена. Значит, кому-то выгодно ловить рыбку в мутной воде. Чьи-то карманные интересы выше интересов экономики. А пока производители, за счет которых несколько секторов экономики и бизнеса получают прибыль, сдают скот, порой даже элитный, на мясокомбинат. А средняя стоимость одной телки — 97 тысяч рублей. Если государство в срочном порядке не начнет решать эту проблему, у животноводов не будет будущего. Мы даже не сможем пережить этот сезон, потому что осень — время возврата кредитов по нацпроекту. У хозяйств, работающих в убыток, естественно, денег нет. А это означает одно — банкротство! Эта участь, если ситуация не изменится, ожидает 70 % российских сельхозпредприятий и 100 % тех, чей профиль — производство молока».
Крах животноводческого комплекса означает не только победу импортеров, но и гибель российского села, где кадровый голод не утихает, несмотря на кризис и безработицу. Масштабное же банкротство хозяйств и вовсе лишит село надежды на возрождение, а государство — миллиардов рублей, вложенных в рамках нацпроекта в развитие АПК и его инфраструктуры. Кто же будет кормить необъятную Россию? На этот вопрос могут четко ответить... белорусы.

СОСЕДИ

Пока Россия пыталась возродить аграрный сектор с помощью нацкредитов, небольшая Белоруссия уверенно и твердо завоевывала наш сельхозрынок. Из 6 миллионов тонн производимого ею молока 4 миллиона тонн экспортируется в Россию. Не имея запасов энергоресурсов и других природных ископаемых, братья-славяне сделали ставку на аграрный бизнес. Их главный секрет — мощная поддержка государства, причем не только финансовая, но и законодательная. Вдумайтесь только: на 9,6 миллиона населения Белоруссии приходится 1 миллион 300 тысяч коров! Каждое животное ежегодно дает по 4,6 тонны молока. Госдотации производителям и переработчикам этого продукта достигают 24 %. Поддержка крестьян дифференцирована в зависимости от климатических зон, чего сегодня в России нет. В итоге стоимость белорусской молочной продукции в России на 30—50 % ниже отечественной. Как в таких условиях российским производителям конкурировать на родном рынке?

Столица С