Изба, в которой вострят лыжи

Источник материала:

Изба, в которой вострят лыжи

В том, что в городке спортсменов на стадионе в Ханты-Мансийске, где вчера смешанной эстафетой стартовал чемпионат мира по биатлону, белорусский домик (раздевалка и вакс-кабина: если будете в эти дни в столице Югры, обязательно отыщите) соседствует с австрийской «избой», заложена очевидная внутренняя подоплека. Все-таки главой нашего лыжного «сервиса» уже второй сезон подряд является подданный альпийской республики, известный в недалеком прошлом стреляющий лыжник элитарного уровня герр НОЙНЕР, просящий обращаться к нему исключительно по второму имени — Антон.

Впрочем, то, что рядышком трудится родина, совсем не отвлекает белорусского шефа от профессиональных обязанностей, ибо по-другому нельзя. Нойнер и четыре его ассистента работают не покладая рук, от рассвета до заката, не зная покоя и отдыха, как пчелки. И даже круче.

При этом в оформлении и оснащении нашей вакс-кабины налицо элементы эклектики, или, если позволите, стиля «фьюжен». С одной стороны, германский порядок, с трепетным отношением к чистоте, аккуратности, дисциплинированности и педантичности работников. Тот же Нойнер, демонстрируя свои засекреченные от конкурентов и систематизированные запасы «спецсредств», явно испытывал гордость за порядок, определяющий культуру производственного бытия. Повод для такой гордости невыдуманный, ибо специальный корреспондент «СП» на чемпионате мира успел заглянуть в аналогичную кабину одних наших географических соседей, и у них царил такой раскирдаш — мама не горюй. Но в то же время рабочий антураж белорусских сервисменов имеет ярко выраженную нашу ментальность, нашу национальную самость. Например, сам Нойнер вряд ли бы повесил на стену постер с красоткой из журнала сомнительной давности (лет пять-шесть), который имеет уже совсем затрапезный, усталый вид, но возится квартетом помощников Нойнера из континента на континент, из страны в страну, из города в город — на удачу. Что ж, благоволение капризной госпожи Фортуны — это очень важно. И в минувшую среду, когда гонки чемпионата еще не начались, что и позволило состояться обстоятельному общению сервисменов с прессой, раскрепостившее даже всегда несколько сумрачного и ушедшего в себя Нойнера, все разговоры были пронизаны этой красной смысловой нитью. Пусть не оставит в Ханты-Мансийске белорусов удача. Действительно, пусть. Повернись, фортуна, лицом к белорусской избушке, а к лесу (можно еще и к соперникам) — известно каким местом.

Антон НОЙНЕР:

ЗУБНАЯ БОЛЬ — НЕ ОТ РАБОТЫ

— Герр Нойнер…

— Антон, пожалуйста, Антон!

— Как скажете. Так вот, Антон, вас уже можно назвать полностью адаптированным в команду?

— Безусловно. Причем это произошло не вчера и даже не позавчера — намного раньше. Работаю с большим комфортом, и, разумеется, весь мой коллектив испытывает особое удовлетворение, когда удается помогать нашим белорусским гонщикам добиваться позитивных результатов.

— По вашему теплому тону в адрес молодых коллег понятно, что внутри вакс-группы царят полное согласие и взаимопонимание.

— У вас сложилось правильное впечатление. Никаких проблем нет. Трудимся, как говорят у вас, душа в душу. Замечательная бригада — Александр Устинов, Алексей Яскевич, Денис Латышев, Дмитрий Шевченко, ответственные люди. Ни в коем случае нельзя сказать, будто я работаю один. Это не так, чему сам очень рад. Мы — единое целое, всегда вместе. Большая и дружная бригада.

— Большая? У норвежцев сервисменов в разы больше…

— Да, да, но я количеством, как и качеством, доволен. Конечно, нам бы не помешал еще один толковый сотрудник. Иногда приходится разрываться, не хватает рук. Однако пять человек — это допустимый минимум для команды, имеющей победные амбиции, стремящейся искать и находить оптимальные варианты в подготовке лыж. Кстати говоря, от норвежцев вы ведь отталкивались на европейских этапах Кубка мира?

— Разумеется.

— Но в Ханты-Мансийск вся их вакс-группа не прилетела. На чемпионате мира у викингов работают шесть человек. Хотя, конечно, отношению норвежцев к сервису лыж можно завидовать, стремясь выйти на их уровень. Об их специальной фуре вакс-группы слагают легенды! Видимо, заслуженные. Но в этом случае хочу обратить ваше внимание на следующий нюанс. Если позволяет финансирование, к этому надо стремиться — туда можно поставить структурную машину, другие объемные и тяжелые приспособления. Но это Европа. А в Сибирь или Америку такую фуру не доставишь. Понимаете? И норвежцам приходится быть, как все. Значит, на первый план выступают головы и знания, которые в этих головах находятся. Мастерство, профессионализм, чутье. А в этом отношении, я уверен, белорусская вакс-группа никому не уступает. Благодаря нашему усердию и нашим друзьям, мы в курсе всех ноу-хау по структурам лыж, по смазке. Справляемся, держим руку на пульсе времени. Благо нам идут на встречу, выполняют специальные заказы. Наши ящики забиты под завязку.

— В Ханты-Мансийске находятся 11 белорусских спортсменов. Сколько пар лыж вы сюда привезли и со сколькими в день работаете?

— Та-а-ак… Двести есть точно — это минимум. Плюс вчера получила новые лыжи Даша (Домрачева. — Прим. «СП») — 30 штук. А количество пар, находящихся в ежедневной работе… Во вторник занимались тридцатью, чуть больше. Но это ведь был не соревновательный день — так, легкая «разминка». (Улыбается.) Поверьте, работы хватает. Может, хотите помочь?! Нам нужен шестой человек.

— Вынужден отказаться. Своя служба.

— Жаль, но если надумаете, то имейте ввиду: приезжаем на стадион, разумеется, в зависимости от времени начала гонки, но никак не позже, чем за четыре часа. Уезжаем, конечно же, последними. Спустя несколько часов после финиша. Задач хватает даже сейчас, когда гонок нет и вроде бы все на стадионе спокойно.

— Кстати, как вам здешний снег? Он ближе к европейскому или американскому аналогу?

— Непростой вопрос. Кто-то видит здесь именно, как вы сказали, американские аналогии. Но я бы не торопился с таким выводом. Дело в том, что в Ханты-Мансийске на трассах преобладает искусственный, напыленный снег. Как рассказали нам вчера, здесь еще месяц назад наблюдался снежный дефицит. Удивительно, но факт. Поэтому сейчас структура снега больше напоминает мне европейскую. Однако если будут осадки, то все может в момент измениться. Впрочем, мы готовы к любым сюрпризам — на 100 процентов.

— Здоровья труд в вакс-кабине не добавляет…

— Конечно, потому и трудимся в защитных масках. Страхуемся. Есть много рисков, вредное производство. Пыль, дым поражают легкие, желудок, глаза. Возможны отравления. Порошки содержат фтор, и не только его, сами понимаете… Но что я вас пугаю?! У нас замечательная, абсолютно невредная работа!

— Такая замечательная и невредная, что уже в Ханты-Мансийске вам пришлось обращаться за помощью к врачу, ездить в поликлинику?!

— Это другое! Это зубы. Я обращался к стоматологу. С работой эта проблема никак не связана! И уже все нормально.

— Антон, вы были известным биатлонистом, теперь — статусный, признанный мастер «сервиса». В какой ипостаси чувствуете себя комфортнее?

— Не могу сделать выбор… Мне было хорошо и тогда, хорошо и сейчас. Я в ладу с жизнью.

— Но в годы спортивной карьеры вы же не получали белорусские государственные награды!

— О да, не получал. Как же мог забыть о таком важном моменте. Награду мне вручил сам ваш Президент. Это на меня произвело сильное впечатление. Сейчас буду делать все, чтобы на этом не остановиться. Ведь две медали — это еще почетнее, чем одна, не так ли?!

Александр УСТИНОВ:

— С шефом мы работаем на одной волне. Общий язык найден, понимание полное. Он помогает нам, мы — ему. Проходит процесс обучения, Антон делится знаниями. Мы же стараемся не подводить шефа, не раздражать неисполнительностью или чем-то другим, чуждым его менталитету. Да и строгая дисциплина еще никому не вредила. Скажу и о том, что есть существенные отличия по сравнению с тем, что было у нас в белорусской команде до появления в ней Нойнера. Мы прибавляем, становимся профессиональнее.

— Александр, был период, когда именно вы возглавляли наш «сервис»…

— Амбиции подобного эгоистичного толка меня не гложут. Так никогда не было. Интересы команды — на первой позиции, и других мест на этом пьедестале нет. Только команда и еще раз команда. Тем более что все мы видим: движемся вперед, осваиваем новые технологии, привлекаем инновации. Не отстаем.

Дмитрий ШЕВЧЕНКО:

— Разумеется, проводим в четырех стенах крохотной для пяти мужчин вакс-кабины много времени. Порой терпеть это уже невмоготу. Просыпаешься — и с трудом заставляешь себя: надо, надо, надо. Однако парадокс: три-четыре дня без этого занятия — и начинаю скучать, маяться. Затягивающая работа, тем более что почти сразу можешь увидеть результат своего труда.

— Но при этом в месяцы летней подготовки команды вас уже привлекали и к исполнению функций ассистента главного тренера. Благо и пример Андриана Цыбульского перед глазами…

— Все так. И живу надеждами, ибо тренерская работа так же привлекает. Но и сейчас не чувствую себя в чем-то ущемленным. Мне интересно, я знаю, что мой труд важен и уж точно не мешает развитию профессиональной карьеры.

Денис ЛАТЫШЕВ:

— Из вакс-кабины уходим радостными и счастливыми, когда понимаем, что лыжи у девчонок и парней бежали хорошо. Это высшая форма позитива. Причем нам даже не надо что-то говорить. Напротив, беседы чаще происходят, когда нет повода для радости. (Улыбается.)

— Вы можете, еще не приступая к обкатке, определить, что вот именно эта пара покатит лучше всего?

— Теоретически — да. Но вы же знаете, сколь часто в этой жизни теория не соответствует практике?! Поэтому и проверяем, проверяем и проверяем. Тогда и будут тебе доверять. Да и обкатка — дело серьезное. Надо сосредоточиться и отслеживать все нюансы поведения лыж. Думы о доме или о том, что сейчас обкатываем лыжи другим, хотя когда-то сами мечтали о больших победах, гоним из головы вон.

Алексей ЯСКЕВИЧ:

— У Антона учимся, с ним общаемся, он отвечает на наши вопросы: разжевывает и в рот кладет. Опыт, технологии, знания — есть что перенимать, благо Антон для нас открытая книга.

— В каких ситуациях шеф — само хладнокровие в обыденной жизни — взрывается и использует ненормативную лексику?

— О-о-о! А знаете, ведь бывает. Он спокойный-то спокойный, но если в суете мы порем горячку, то, бывает, немного вспылит. Однако это, к счастью, редкость. Что говорит о том, что ошибаемся мы нечасто.

… Но знаете, о чем не сказал Алексей Яскевич? О том, что, если Антон Нойнер и взрывается, то ругается… по-немецки. Нашей ненормативной лексике он так и не обучен. И не потому, что не полиглот — нам бы его таланты незаурядного лингвиста! Просто таков общий уровень культуры в биатлоне. Это вам не футбол, господа и дамы, дамы и господа…