Ельцину - 85. Шесть бывших глав государств поделились воспоминаниями о первом президенте России

Источник материала:

В рамках проекта «Россия и я» корреспондент Радио Свобода встретилась с двенадцатью бывшими руководителями постсоветских государств и записала с ними большие видеоинтервью. Предлагаем мнения и воспоминания бывших лидеров о первом президенте России Борисе Ельцине, которому 1 февраля исполнилось бы 85 лет.

Ландсбергис: Историки докопаются, кто был настоящей властью, которая творила насилие над президентом

Витаутас Ландсбергис, один из лидеров литовского движения за независимость от СССР и первый руководитель Литвы, считает, что Ельцин был искренним человеком, и у него было чувство чести и достоинства.

Витаутас Ландсбергис: Я это видел на наших переговорах и в моменты, когда его соратники пытались его толкнуть на недобросовестный путь. И стоило ему напомнить: «Борис Николаевич, но мы же с вами договорились», — и этого было достаточно. Это был честный человек. Потом его сбили с толку в связи с войной в Чечне. Конечно, это были силы его коррумпированного окружения, даже семейного, и он попал в зависимость от таких обстоятельств вокруг него и уже не смог противостоять реваншизму российской империи. Даже сам, может быть, поддался. Хотя неизвестно, что произошло, когда он в начале говорил публично: «Мы никогда не ворвемся в Чечню, потому что нам бы этого никто не простил», — а через две недели уже был сломан и подписал указ о вторжении. Когда-нибудь историки докопаются, кто был настоящей властью, которая творила насилие над президентом.

Кравчук: Ельцин немножко отличался от Путина своими мировоззренческими позициями

Первый президент Украины Леонид Кравчук, который подписывал Беловежское соглашение с Борисом Ельциным и Станиславом Шушкевичем, считает, что при любых руководителях «философия России состоит в том, что Украина должна быть только с Россией, даже не совсем верно — под Россией».

Леонид Кравчук: Я сижу с Борисом Ельциным … Он немножко отличался от Путина своими мировоззренческими позициями, политикой, концепцией отношения к Украине. Мы беседуем, и он мне задает вопрос: «Леонид Макарович, вы действительно верите, что Украина пойдет в Европу?» Я говорю: «Борис Николаевич, мы же подписали с вами Будапештское соглашение, где четко определено, что каждый народ сам определяет, куда ему идти «. «Э нет, мы 330 лет вместе, все пронизано этим словом «вместе», и разорвать нас невозможно, — говорит он, — Россия никогда не согласится, чтобы Украина пошла в Европу, покинула Россию. Вы думаете, что это только я так считаю? Давайте вот пойдем из Кремля — мы в Кремле были — на площадь, и вы покажете 100 человек пальцем, кого? Я скажу своей охране, чтобы они этих людей собрали, и вы им зададите этот вопрос, хотят ли они, чтобы Украина стала отдельной европейской державой. Я вам гарантирую: 96−95 человек из ста скажут: «Нет, это наша историческая позиция». Сегодня Владимир Путин считает так же. Горбачев считает так же. Нет человека в России, который бы думал иначе, я имею в виду политический бомонд, который при власти. Да, там есть оппозиция и творческие люди, которые по-другому мыслят, но я говорю о тех, кто в руководстве.

Лучинский: Ельцин был очень авторитарным, но переделал себя в условиях новой России и стал демократом

Второй президент Молдовы Петр Лучинский считает, что Борис Ельцин олицетворял Россию.

Петр Лучинский: С Борисом Николаевичем Ельциным я познакомился, когда он работал в Свердловске. И так получилось, что мы нашли общий контакт, и это продолжалось до конца жизни. Он олицетворял Россию, был чрезвычайным человеком. Он был очень авторитарным, но превратил себя в условиях новой России и стал демократом. И мы с Ельциным всегда находили общий язык в тех моментах, в которых было необходимо принимать какую-то позицию.

Рюйтель: Ельцин сказал, что Россия это одобрит

Президент Эстонии Арнольд Рюйтель (2001−2006) был председателем Президиума Верховного Совета Эстонской ССР (1983−1990) и сыграл ключевую роль в подготовке Декларации о суверенитете, принятой Верховным Советом 16 ноября 1988 года, которая стала первой декларацией о суверенитете в СССР. Он вспоминает встречу с Борисом Ельциным 20 августа 1991 года.

Арнольд Рюйтель: Это был действительно запоминающийся день. Прежде мне доложили о том, что начался путч. Около шести утра меня предупредили, что я могу быть арестован. Я сказал, что пойду на работу, что мы созовем Верховный совет и заявим, что не подчиняемся требованиям путча. Что мы и сделали. На территорию Эстонии стали прибывать в автобусах дополнительные силы. В то время здесь находились серьезные подразделения советской армии. Была опасность, что нас арестуют. Была информация, что более ста человек, специальное подразделение захвата, прибыли для этого в Эстонию. Но несмотря на это вечером 20 августа мы приняли свое решение. Мы знали, что в Москве в это время началось вооруженное противостояние. Связь с руководством в Москве поддерживалась. И мы объявили восстановление независимости. Путч провалился, и стал актуальным вопрос срочно восстановить и юридические права Эстонии. Я сразу же поехал в Москву. Уже на второй день. Сразу попросил о встрече с Ельциным, президентом России. Тогда он был на похоронах трех молодых людей. Как только он оттуда вернулся, то сразу же принял меня в своем кабинете. Здание, где собирались депутаты, было обстреляно. Я встретился с ним и рассказал о своей просьбе. Он сразу же согласился и полностью одобрил восстановление независимости Эстонии. «Россия это одобрит», сказал … После подписания всех документов и передачи грамот Ельцин позвал меня на площадь к народу. Он выступал там и я был вместе с ним. Мы стояли на постаменте. Народ заслонял его щитами. А мы были рядом с ним наготове на случай начала боев. Но, там, конечно же, стояли люди, которые его поддерживали. Огромная толпа. Потом еще пошли с ним в народ, пообщались с людьми …

Шушкевич: Ельцин не был лицемерным

Первый руководитель Беларуси Станислав Шушкевич называет себя горячим сторонником Ельцина.

Станислав Шушкевич: Борис Ельцин четко придерживался принципа права на национальную государственность. По-настоящему. Не лицемерно. И надо бы двигаться по этому пути … Ельцин — великий россиянин. У него были истинно российские, коренные слабости, но и истинно российские коренные ценности. Он не был лицемерным. Путин — это профессиональный шпион. Ельцин — профессиональный строитель, профессиональный руководитель строек, руководитель людьми. А Путин — профессиональный следователь человеческой сущности … А Ельцин был велик в своей истинности. Он говорил: берите свободы, я имею в виду национальной, сколько хотите, сколько можете освоить. И он был прав. Соизмерить их нельзя … Ельцин был настоящим сторонником демократии. У него были фантастические сложности, и когда он чувствовал эти сложности, мы их тоже чувствовали. Потому что на него давили коммунисты, давили левые, он вынужден был создать левое правительство, он вынужден был отклонить своих ближайших соратников, включая Бурбулиса. С Гайдаром тоже так было, потому что реформы шли туго. Реформы шли туго, потому что население не успевало осознать … Но самое важное, что тенденция была правильная, что мы шли к независимости.

Улманис: Ельцин любил и признавал западную культуру и демократию

Первый президент Латвии после восстановления независимости Гунтис Улманис вел переговоры с Борисом Ельциным о выводе советских войск с территории Латвии.

Гунтис Улманис: Любого руководителя, в том числе и российских руководителей, надо оценивать в рамках определенного времени. Когда был Ельцин, не мог появиться в России человек с характером Путина. И наоборот. Я не представляю, как мог бы Ельцин сегодня управлять Россией со своим характером, но он был очень типичным ярким представителем своего народа. И в отличие от других российских руководителей, он любил и признавал западную культуру и демократию. Насколько любил, судить не берусь, но признавал … Он относился к руководителям Западной Европы и Америки с большим уважением. Он отнесся с большим уважением к балтийским руководителям, в том числе и латвийским. Не думаю, что это были только эмоциональные всплески. Это было в то время необходимо, потому что мы все были идеалистами, в том числе и в России. И я думаю, что Ельцин видел достоинства и яркие цвета демократического общества. Он видел, но ему было сложно это связывать с российским обществом, которое до этого, как мы сегодня видим, не очень было готово. Или, будем говорить так: в России имеются особые специфические взгляды на демократические процессы, и они их формируют по своим принципам. Когда говорят, что Ельцин назначил работника КГБ президентом, не думаю, что Ельцин руководствовался на тот момент, кем тот работал и где. Для него были важны другие черты характера. Путин все же, как бы мы его ни оценивали в свете сегодняшних событий, человек сильного характера. Человек, который решает и делает. Это должны понять западные руководители, и исходя из этого должны говорить с Россией, чтобы не получились страшные моменты типа Крыма или что-либо хуже.