Испытание смертью

Источник материала:

Концлагерь «Озаричи» — наши давнишние непреходящие горечь и боль. Многие события, связанные с преступной деятельностью нацистов во время Великой Отечественной войны 1941—1945 годов на временно оккупированной территории Беларуси, имеют прямое отношение к бывшим малолетним узникам системы концлагерей «Озаричи». 

Все лето 1943 года до глубокой осени по правому берегу Днепра, с севера на юг – по течению, по приказу немецко-фашистского командования велись инженерно-оборонительные работы с целью построить сильно укрепленный рубеж обороны на пути наступления советских войск.

К рытью траншей кроме военнопленных, а также проштрафившихся представителей действующей армии вермахта повсеместно привлекалось мирное население, проживающее в прифронтовой полосе. 

А в начале 1944 года линия фронта стремительно переместилась на рубеж реки Днепр. Главной целью для немецкого командования было остановить во что бы то ни стало наступавшие войска Красной армии путем нанесения им потерь огневыми средствами в сочетании с применением бактериологических средств массового поражения. При этом населению прифронтовой полосы отводилась роль живого щита, а также оно использовалось как источник распространения сыпного тифа и других заразных болезней среди наступающих войск. Перемещение людей приобрело «челночный» характер. Немецкие власти преднамеренно размещали сыпнотифозных больных вместе со здоровым населением, заключенным в концлагеря у переднего края немецкой обороны. Больных свозили, сгоняли в эти лагеря из населенных пунктов Полесской, Гомельской и других областей. Контингент мирного населения в основном составляли нетрудоспособные женщины, мужчины старшего возраста и дети. Люди содержались в загонах под открытым небом, огороженных колючей проволокой и охраняемых с вышек по их периметру. 

«19 марта 1944 года наступающие части Красной армии в районе м. Озаричи Полесской области Белорусской ССР обнаружили на переднем крае немецкой обороны три специальных концентрационных лагеря, в которых находилось свыше 33 тысяч людей. Эти лагеря размещались: первый – на болоте у п. Дербь, второй – в двух километрах северо-западнее местечка Озаричи, третий – на болоте в двух километрах западнее д. Подосинники» (из сообщения Чрезвычайной государственной комиссии об Озаричских лагерях № 73 от 30 апреля 1944 года). 

В лагерях был установлен режим, рассчитанный на истребление людей и голодную смерть. Десятки тысяч человек ушли из жизни, оставшись навсегда в местах обустройства концлагерей и по пути следования к ним. 

Идея о применении оружия массового поражения появилась после разгрома немцев под Москвой. Гитлер отдал приказ рейхсмаршалу Герингу осуществлять секретную подготовку по созданию оружия массового поражения, в том числе бактериологического. Подготовка началась; и чем большие неудачи терпела гитлеровская Германия в противостоянии с СССР, тем все больше фюрер торопил ученых — физиков и химиков изготовить сверхмощную бомбу и создать новейшие средства для бактериологического нападения. Деятельность врачей-микробиологов курировал шеф всех немецких врачей Блюменталь – профессор, талантливый ученый. В его распоряжение были предоставлены лучшие ученые-медики. Среди них – молодой, подающий большие надежды врач Ганс Штаркер – «русский» немец. Родился в России. Учился и работал в Берлине. В 1934 году вместе с семьей возвратился в Германию. Место для проведения опытных исследований к тому времени находилось на территории Польши, под  Познанью. Немногим позднее Ганс Штаркер был заброшен самолетом в тыл советских войск. 

К середине августа 1943 года, когда войска Юго-Западного и Южного фронтов продолжали успешно развивать наступление, стремясь изгнать фашистские полчища из Донбасса и южных областей Левобережной Украины, началось осуществление плана по распылению жидкой рецептуры лихорадки «Ку» над лагерем «Лиман», заполненным русскими военнопленными. 

В книге «Генерал медицинской службы» ее автор Иван Дмитриевич Куренков, новосибирский врач и журналист, участник войны, прошедший путь от Сталинграда до Берлина, рассказывает о событиях, происходивших в действительности. Герои – люди не выдуманные, лишь изменены имена. Это советские военные врачи, сумевшие сорвать все попытки германских фашистов развязать бактериологическую войну. 

Из пояснений рейхсарцтефюрера профессора Блюменталя своему помощнику профессору Гейману (выдержки из книги «Генерал медицинской службы»): 

«Не за горами дни, дорогой коллега, когда мы получим культуру чумных возбудителей в огромнейших количествах. Передача чумы воздушным путем вернее. Притом будет вызвана легочная форма чумы – очень страшная форма заболевания. Да и масштабы! Мы уже получаем такие агрессивные виды бактерий, каких нет в природе. Они идеальны для целей бактериологической войны. Нужно создать такие условия, при которых каждый стакан выпитой воды, каждый кубический метр вдыхаемого воздуха непременно заражал бы человека! Мы стремимся получить бактерии наибольшей вирулентности, чтобы даже наименьшее их количество давало ожидаемый военный эффект». 

Стоял март 1944 года. Рейхсарцтефюрер Блюменталь и его помощник Гейман в сопровождении нескольких наиболее опытных врачей вылетели из Познани на Полесье. Обстановка на этом участке фронта была крайне тяжелой. Они прибыли в Белоруссию по приказу рейхсмаршала Геринга. Командующий армией генерал-полковник барон фон Штрибке, подтянутый и энергичный человек лет пятидесяти, крепко пожал руки профессорам и пригласил их в уютный блиндаж. «Пора применять бактериологическое оружие, хотя бы локально. Сыпной тиф может создать эпидемический котел, задержав наступление русских на какое-то время! Мы применим бактериологические средства и вызовем в рядах противника эпидемию. Причем сыпной тиф напустим на людей не через естественные пути передачи – через вшей, а со специальных самолетов. Будем распылять сухую и жидкую рецептуру – риккетенозную. Для этой цели будет создан мощный концлагерь, в который в короткий срок сгонят тысяч тридцать местного населения – стариков, нетрудоспособных женщин, детей. Лагерь будет на болоте. Распылим с самолетов возбудителей сыпного тифа, а недели через две созревшая эпидемия перекинется на наступающие соединения 1-го Белорусского фронта. Русские войска неизбежно войдут в контакт с заключенными. У согнанных в холодное болото людей, не имеющих мыла, чистого белья, горячей воды, вшивость разовьется в таком количестве, что захлестнет всех вступивших с ними в контакт. В середине марта войска нашей армии отойдут из района Озаричи на Запад, на заранее подготовленные рубежи, а солдаты и офицеры наступающих частей Рокоссовского начнут падать, как листья осенью!» 

Тут же по предложению Геймана была принята поправка о создании трех лагерей. Образовалась система концлагерей уничтожения, получившая название «концлагерь Озаричи», что в Калинковичском районе Гомельской области… 

События, происшедшие на временно оккупированной территории Белоруссии, относящиеся к массовому заражению людей возбудителями сыпного тифа в специальных лагерях уничтожения, обустроенных в прифронтовой полосе, подтверждаются многими источниками. И не только рассказами-воспоминаниями людей, там побывавших, но и достоверными сведениями советских военных специалистов, ученых, врачей, официальных представителей власти. 

В 1946 году Международный трибунал, состоявшийся в городе Нюрнберге, квалифицировал лагерь уничтожения «Озаричи» как концлагерь, входящий в перечень концлагерей, обустроенных в самой Германии и на сопредельных с ней территориях, относящийся по своей жестокости к категории «А». 

Спустя 50 лет название концлагеря «Озаричи» было заменено на специальный лагерь смерти (уничтожения) у переднего края немецкой обороны. Но почему? Правильно ли это? Хотелось бы получить ответ компетентных органов.