Александр Томкович: «Хотят надеть намордник на любое инакомыслие»

Известный журналист и автор документальных книг Александр Томкович объяснил «БелГазете» последствия новой инициативы белорусских властей.

– Алеся Карлюкевича я знаю еще со времен учебы на журфаке Львовского политучилища, то есть уже больше 30 лет, и, поверьте мне, это еще не самый худший вариант. Увы,  очень часто модель поведения человека диктуется обстановкой, к которой он приспособился, и далеко не всегда декларируемое соответствует реальному. К тому же я не понимаю, почему  именно министр информации должен  что-то решать, если все знают, что  у нас, кроме президента, никто из руководителей  ничего не решает. Имеются в виду магистральные направления, а не мелочи типа финансирования какой-то районной газеты.

Так что логично апеллировать сразу к тому Кого-Нельзя-Не называть. А он к своему комфорту стремится с президентских  выборов 1994г. Помнится, в то время независимых (в смысле политической направленности, а не сборников кроссвордов или анекдотов) изданий было свыше 40 наименований, сегодня их осталось около десятка. Тиражи многих из них были сопоставимы с госгазетами. В некоторых регионах они в 2-3 раза превышали «чэсныя» аналоги. Все соцопросы показывали, что степень доверия к ним  была гораздо большей, чем к официальным информационным источникам. Власть все это видела и понимала.

Не хочу подробно углубляться в историю, но дальше произошло то, что хорошо известно любому бизнесмену. Раз нет таланта нормально конкурировать, информационное поле банально отжали. Из упомянутого числа независимых газет сумел выжить лишь каждый четвертый, а тиражи тех, кто остался, – бледная тень того, что было раньше. Теперь власти предержащие решили отжать то, с чем  не могут справиться, – интернет.

– Как бы кто-то ни ссылался на «мировой опыт», он точно знает, что озвученного никто на предмет соответствия правде проверять не будет. Ни полутрезвый электорат в каком-нибудь убогом райцен , ни бабулька в умирающей деревне. К тому же «гуляйполе» у нас трактуется совсем не так, как у тех, на кого ссылаются. Там борются с терроризмом, а беларуские власти – в большинстве случаев – с инакомыслием. Я сам не люблю сквернословие, категорически против наркомании, педофилии, терроризма и т.д., но ведь со всем этим никто не мешает бороться и сегодня. Зачем вносить поправки в закон о СМИ? Может, Галыгин заставит Шнура отказаться от матерщины? Может, все (вспомните рекламные) клипы с его участием из бездарных  сразу превратятся в шедевры?

– Извините за жесткость, но это все равно, что передавать списки подпольщиков прямо в гестапо. Может, сразу отменить псевдонимы? Интересно, а для госСМИ это тоже станет обязательным? И кто все это будет контролировать? Прав создатель Tut.by Юрий Зиссер, когда говорит, что придуманные идеологами ограничения уничтожат свое, беларуское, и подтолкнут пользователей к иностранным сегментам интернета. Но вот вопрос – не для того ли все и придумали? Лично я очень сомневаюсь, что какие-то ограничения помешают  «русскому миру» спокойно работать в Беларуси.

– На мой взгляд, ответа два – новый вариант закона о «тунеядцах» и подготовка  изменений в Конституцию. В обоих случаях у власти уже есть негативный опыт на сей счет. Если память не изменяет, в прошлом году власти пересажали всех лидеров оппозиции, но это не помогло. Как и брутальная зачистка 25 марта 2017г. Сейчас они хотят надеть намордник на любое инакомыслие, но я уверен – не поможет и это.

Тот Кого-Нельзя-Не называть уже трижды инициировал разные референдумы и трижды по-настоящему ему оппонировать смогла только независимая пресса. Бумажное инакомыслие удалось уничтожить или загнать в неопасное для себя гетто. По сравнению с государственной  идеологической машиной их возможности мизерны, но теперь появился новый противник – интернет. Точнее, та его часть, которую нельзя запугать щелчком кнута.

Есть еще один существенный момент. Любой редактор скажет, что читательская аудитория из сферы классического принта перемещается в виртуал. У меня есть знакомый, который говорит, что уже много лет читает бумажные газеты только тогда, когда я  их ему презентую. И знакомому этому совсем не 18-20 лет. Ему под полтинник.  Вы часто видите в метро человека, читающего газеты? А тех, кто уткнулся носом в мобильные телефоны? Это мировая тенденция. Спрятаться от нее невозможно. И не нужно.