Он был в самой трудной кругосветной регате: на дорогущей яхте неделями не мылся и почти не спал

Источник материала:

В парусном спорте кругосветка Volvo Ocean Race — как «Формула-1» в автогонках. Представьте: за девять месяцев команды проплывают 83 тысячи километров — через четыре океана, с остановками на шести континентах. Каково месяцами жить на дорогущей яхте без возможности умыться, пережить столкновение с китом и потерять в океане друга? GO.TUT.BY поговорил с норвежцем Кнутом Фростадом: он четырежды участвовал в гонке и недавно оставил пост ее гендиректора.

 

Спать по четыре часа, есть порошок и не мыться

VOR длится девять месяцев, но не все время команды проводят в океане: 3−4-недельные гоночные этапы чередуются с неделей отдыха для экипажей и техобслуживания яхт. За то, как команды проплывают этапы, они получают баллы. Победит тот, у кого их больше к концу гонки.

— Как выглядит обычный день на яхте во время гонки?

— Мои сутки делились на шестичасовые смены, когда ты то работаешь на палубе, то ешь, то спишь. За день в сумме получалось спать около четырех часов, с перерывами. Когда шторм, можно вообще обойтись без сна. Но штиль хуже бури — ты не двигаешься вперед, это угнетает.

— Получается, во время самого длинного этапа гонки вы месяц спали по четыре часа?

—  Да, но организм к такому режиму привыкает.

— А что вы ели? Например, на завтрак?

— По утрам у меня была каша и йогурт. Йогурт на яхте делается из порошка, ты его смешиваешь с водой — и вуаля, йогурт! Кстати, никакой пресной воды нет — опресняем океанскую. Еще завтракал сушеными фруктами, чтобы сохранять здоровый рацион. На яхте вся еда устроена так, чтобы занимать как можно меньше места: все сушеное, замороженное или в порошках. Ужин для десяти человек в сухом виде весит грамм 800.

Сложно разве что превратить в порошок жир, поэтому нам трудно набрать нужное количество калорий. Когда ты в гонке, в день надо 5,5 — 6 тысяч ккал. Ты пытаешься есть как можно больше, но еда на вкус не очень, и получается так себе.

— Каким было самое гадкое блюдо, которое вы попробовали?

— Их много! Но хуже всего рыба, которая выглядит, как каша.

— Правда, что за гонку спортсмен худеет на 11 кг?

— Я похудел на 10 кг за девять месяцев. Но иногда за месяц может и 5−6 кило уйти, так что потом придется есть, как сумасшедшему.

— И душа на яхте нет?

— Нет.

— А что насчет запаха?

— Он ужасный! Странно, но когда ты в океане, ты остаешься чистым — не во что испачкаться. Так что ты не грязный, но «ароматный». Примерно через неделю тело привыкает к отсутствию душа. Например, за первые три дня волосы превращаются в сосульки, но через неделю снова выглядят довольно мило. Честно! На суше мы так часто моемся. Если бы на месяц перестали, научились бы обходиться без воды дольше. Ну, если на запах не обращать внимания.

— А свободное время бывает?

— Да. Ты его тут же тратишь на сон. В штиль кто-то слушает плеер, но не я. Мое правило было: не занят — иди поспи.

Ради экономии места на яхте общие спальники и их меньше, чем участников в команде. Кроме того, что вместо душа влажные салфетки, участники еще и не меняют одежду по нескольку недель. Бытовые условия гонки описывают так: представьте, что вы в однокомнатной квартире, вас десять человек, а вместо туалета у вас ведро.

— На яхте вас круглосуточно снимают камеры. Как это ощущается?

— Да, на яхте установлены семь камер, а еще есть оператор со своей камерой. Как реалити-шоу, только нет никакого шоу, все по-настоящему.

Поначалу я чувствовал себя странно. Но все-таки на яхте нет телевизора, ты не чувствуешь, что тебя снимают — и камера перестает для тебя много значить. Зато когда гонка заканчивается, знакомые говорят: «О, я за тобой наблюдал!».

После соревнований ролики я почти не смотрел. Обычно, когда все заканчивается, ты просто ощущаешь громадную усталость — и меньше всего хочется видеть то же снова. Может, спустя несколько лет оценю, как это было.

Жить без семьи, потерять друга и столкнуться с китом

— Сложно решиться на соревнование, которое длится девять месяцев?

— Для меня это было мечтой. Я тогда дважды поучаствовал в Олимпиаде, а потом сказал: «Моя следующая цель — сделать VOR». Перед тем, как начать соревнование, нужно полтора года нон-стоп тренироваться. Так что да, каждая гонка отнимает много времени.

— Вы тогда уже были женаты?

— Нет. Я считаю, невозможно совмещать кругосветку и семью. Есть большой риск упасть в океан. Думаю, если бы со мной что-то случилось, чувствовал бы себя предателем по отношению к семье: рисковать ведь было не обязательно. Но люди разные. Кому-то все равно.

В 2006 году во время VOR моего друга смыло волной в океан. Его нашли семь часов спустя, мертвым. Дома его дожидалась годовалая дочка и беременная жена. Я хорошо их знал. Тогда я сказал себе: «Я уже четырежды участвовал в гонке без происшествий, стоит успокоиться и больше не испытывать судьбу».

— С яхты можно звонить семье?

— Технически это возможно, но правила гонки запрещают команде получать помощь извне. Поэтому звонить нельзя: ну, а вдруг жена подскажет погоду? Но если что-то плохое случится на берегу, тебе передадут. Письмом. Только помочь с лодки ты ничем не можешь, в этом-то и проблема. Ты же посреди океана. Ужасно, если у кого-то во время гонки умирали близкие.

Тогда, после несчастного случая в 2006 году, я бросил участвовать в соревнованиях. Бросил вообще все. Потом стал генеральным директором гонки, и времени на профессиональный спорт не осталось. Сейчас яхты для меня — это хобби. В серьезном спорте ты либо выкладываешься на 100%, либо не получаешь ничего. Быть профи на 20% не выйдет.

В последние годы организаторы следят за тем, чтобы женщины тоже участвовали в гонке: как правило, женщин две в составе команды. В этом году впервые женщины были среди победителей соревнования.

— Какими были ваши самые экстремальные моменты?

— В 1998 году мы столкнулись с китом посреди ночи. Повреждений было много, команда тогда чуть не утопила яхту. Но мы смогли ее починить.

А когда я был директором гонки, одна из яхт на полной скорости налетела на риф в Индийском океане, а вокруг было много акул. Хорошо, что никто из членов команды не пострадал. Только оператор — он в момент столкновения оказался в туалете.

— Учитывая бытовые условия и изоляцию, что самое сложное в гонке?

— Не выигрывать. Мы все идем туда, чтобы победить, но это получится только у одной команды. Понимать, что ты плыл девять месяцев и пришел вторым… Это очень тяжело. Но спустя какое-то время вспоминаешь VOR как невероятный опыт. После того, как я возвращался на берег, каждый раз думал, что ни за что не соглашусь повторить — но в итоге участвовал четыре раза.

Рисковать, зарабатывать и не терять надежды

VOR — это огромные расходы. Апофеозом называют участие в 2005 году команды «Пираты Карибского моря» яхте с названием «Черная жемчужина», спонсируемой корпорацией Disney. Официальный бюджет команды составил 12 млн евро, но по слухам его превысили чуть ли не втрое, и даже с такими расходами занять первое место не вышло.

— Фанаты называют VOR «Формулой-1» в парусном спорте. С чем еще можно сравнить гонку?

— Это сложно, потому что VOR — единственное соревнование в мире, где участники побывают на всех континентах. И это длиннейшее спортивное мероприятие, продолжается девять месяцев. Такая смесь состязания и приключений.

— Может, и платят вам, как гонщикам «Формулы»?

— Я хотел бы, но нет! Они получают во много-много раз больше. В 90-х, когда я был молод, за месяц гонки мне платили 500 долларов. Это немного. Сейчас, может быть, яхтсмены получают 50 тысяч. Но помните, что деньги нужно ждать девять месяцев, так что мотивация зарплатой — плохой вариант для яхтсмена.

— Почему белорусам стоит интересоваться гонкой? Все-таки болеть «за своих» не получится.

— Потому, что это потрясающая история о людях. С современными технологиями можно круглосуточно следить за гонкой со своего мобильного телефона: заглянуть в яхту, понаблюдать, что делают спортсмены. Около трехсот тысяч людей так и поступают: выбирают яхту и делают ее «своей». В VOR хорошо выступали парни из Литвы, я знаю еще поляка — это близкие к Беларуси страны. Так что все возможно.

Теги: Минск