Зимой 1940 года минские студенты учились езде на лыжах, буксируемые мотоциклами, машинами и боевыми лошадьми

 

28 октября 1939 года в оккупированной Праге студенты и их преподаватели вышли на демонстрацию, чтобы отметить годовщину образования чехословацкого государства. Оккупанты разогнали демонстрацию, при этом был застрелен студент-медик Ян Оплетал. 15 ноября 1939 года похороны Яна Оплетала переросли в новую акцию протеста, десятки демонстрантов были арестованы. 17 ноября подразделения оккупантов окружили студенческие общежития, более 1200 студентов были заключены в концлагерь Заксенхаузен. Девятерых активистов студенческого движения казнили в тюрьме в пражском районе Рузине.

 

Об этих событиях сегодня широко известно. 17 ноября 1946 года на Всемирном конгрессе студентов, состоявшемся в Праге, был установлен Международный день студентов — в память о чешских патриотах.

 

А что в годы 1939–1941 происходило в Минске, в Белорусском государственном университете? Про это нам рассказал историк Артур Зельский, бывший заведующий Музеем истории БГУ, ныне директор мемориального комплекса "Хатынь":

 

— Год 1939-й в БГУ оказался богатым на события. Весной началась работа по организации филологического факультета с двумя отделениями: белорусского языка и литературы и русского языка и литературы (декан — профессор Т.П. Ломтев). 24 мая об этом было официально объявлено, планировалось принять 60 человек. Помещений, однако, выделено не было. Помог случай. В июне 1939-го вышли постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР о ликвидации рабочих факультетов. Приказом НКП БССР площади Минского рабфака должны были быть поделены между университетом и пединститутом. Университетский ректор Парфен Петрович Савицкий добился того, чтобы решение было изменено. Учебные площади целиком передавались БГУ. Университет получил 9 учебных аудиторий и 178 мест в общежитиях.

 

В том же 1939 году состоялись первые выпуски историков (46 человек) и географов (50 человек), а всего было выпущено 212 специалистов. Однако все заслонило другое событие, значение которого сразу осмыслить никто и не мог. 17 сентября СССР начал вползать во Вторую мировую войну. Но тогда (да и в дальнейшем) это событие подавалось несколько иначе: "Воссоединение Западной Украины и Западной Белоруссии с СССР".

 

17 сентября 1939 года в БГУ состоялся большой митинг, на котором выступили студенты и преподаватели, в речах приветствуя товарища Сталина, советское правительство и Красную Армию, которая "протянула руку братской помощи трудящимся Западной Украины и Западной Белоруссии", ругая Польшу и беря обязательства учиться еще лучше, с еще большей энергией овладевать военными специальностями.

 

И действительно, если и раньше оборонно-массовая работа не оставлялась без внимания, то теперь она начала приобретать всеобъемлющий характер. Так, если в феврале 1939 г. в БГУ было 35 оборонных кружков с общим количеством более 700 человек, то уже в сентябре — 1300 человек. В БГУ были кружки противовоздушной и химической защиты, "ворошиловских стрелков", "ворошиловских кавалеристов", пулеметный, мотоциклетный, планерный и автошкола. Зимой студенты учились езде на лыжах, буксируемые мотоциклами, машинами и боевыми лошадьми.

 

За 1938–1939 гг. было подготовлено более 800 ворошиловских стрелков, 1539 значкистов ПВХО, 170 студентов овладели автомобилем, 130 — мотоциклом, 280 студентов получили значки парашютистов, было подготовлено 52 конника. По оборонным видах спорта в БГУ проводились межфакультетские соревнования (ведущим был признан физмат, отстающим истфак). В 1939 г. университет по оборонной работе среди вузов Беларуси занял первое место. Все это, возможно, было бы и не плохо, если бы не сопровождалось все время пропагандистской истерией вроде "враг будет разбит на своей же земле" и страшным формализмом, неизбежном при любом стремлении к всеохвату.

 

К слову, ректор Парфен Савицкий формализма не терпел и средств старался не терять напрасно. Так, 10 мая 1940 г. был распущен из-за плохой работы и невыход на занятия и демонстрацию духовой оркестр. 20 июня по тем же причинам — пункт мотоциклетной учебы.

 

Вместе с оборонной развивалась и культурная работа. Самодеятельные студенческие коллективы были широко известны за пределами университета. В БГУ работали в разное время джаз, хор, драматический и музыкальный кружки, балетная и сольная группы, духовой оркестр. Студенческие коллективы выступали перед пограничниками, студентами других вузов, проводили праздничные вечера. Студенческие агитбригады выезжали с концертами и пропагандистскими материалами в города и местечки Западной Беларуси. Правда, эта работа в сравнении с оборонно-спортивной стояла на втором месте, да и сама имела милитаристский оттенок. К примеру, репертуар джаза составляли "Если завтра война", "Казачья песня", "Тачанка", "Песня о Щорсе", "Песня о Сталине" и пр.

 

Постановлением СНК СССР для вузов Беларуси в апреле 1940 г. было предоставлено 65 стипендий имени Сталина (в том числе 10 для БГУ). В апреле-июне Ученый совет БГУ рассмотрел кандидатуры лучших студентов. Из 44 представленных были утверждены 9, среди которых были Л.С. Абецедарский, Л.М. Сокол (истфак), М.А. Храмович, Д.И. Севастьянова (химфак), И.Г. Дукор (физмат), И.Д. Калинин (филфак) и другие.

 

Росло количество студентов. Если на 1 июля 1939 г. их было 1226, то на 25 января 1940 г. — 1243, а 15 сентября 1940 г. — 1337. В 1940 г. стипендия составляла 175 рублей в месяц. Для сравнения: проректор по научной работе получал 1300 рублей, декан истфака — 800 рублей, аспирант — 400 рублей.

 

В 1939/1940 учебном году вырос бюджет БГУ и составил 5 миллионов 762 тысячи рублей. Увеличение бюджета позволило, кроме обновления учебного и научного оборудования, начать выпуск в 1939 г. научного журнала "Ученые записки БГУ" с сериями исторической, биологической, географической, физико-математической, химической, филологической. Значительным событием стало открытие 10 февраля 1940 г. историко-археологического музея с отделами древнего Востока (памятники истории древневосточной культуры и религии) и античности (нумизматическая коллекция, коллекция керамики из Крыма, собранная студентами истфака, копии из Эрмитажа). Возглавил музей доцент В.И. Шевченко.

 

Гремевшая где-то в Европе война периодически проявлялась в повседневной жизни университета. 3 июля 1940 г. ректор обратился непосредственно к председателю СНК БССР с ходатайством не допустить дальнейшего сокращения базы БГУ, поскольку главный корпус, предназначенный для гуманитарных факультетов, передавался штабу БВО. Прачечная, душ и медпункт забирались радиозаводом. Лучшее общежитие на ул. Московской передавалось виленским рабочим. СНК БССР готовился отобрать у БГУ часть химического корпуса. В интернатах царила скученность, не хватало места для более чем половины студентов нового приема.

 

Продолжалась борьба за укрепление дисциплины. Но несмотря на все принимаемые меры, количество пропущенных часов все возрастало. Так, если в 1938/1939 уч. г. из 33 958 пропущенных часов студенты пропустили без уважительных причин 9775, то в 1939/1940 уч. г. пропуски составили соответственно 38 342 — 12 637 часов. Интересно, что основная часть пропусков приходилась на занятия, проводимые преподавателями-"гастролерами" из Москвы, Ленинграда и пр.

 

Но самые огромные проблемы возникли сразу после выхода Постановления СНК СССР от 2 октября 1940 г. "Об установлении платности обучения в старших классах средних школ и в высших учебных заведениях СССР и об изменении порядка назначения стипендий". Естественно, все объяснялось "возросшим уровнем материального благосостояния трудящихся" и возрастающими расходами "Советского государства на строительство, оборудование и содержание непрерывно возрастающей сети средних и высших учебных заведений". Стипендии выплачивались только "за отличные успехи". Плата за полугодие составляла 200 руб. на стационаре и 100 на заочном отделении. Те, кто не мог заплатить — исключались из университета. А ведь еще надо было платить за общежитие и как-то питаться. Логика сталинского правительства накануне готовящейся большой войны вполне ясна — СССР требовались солдаты, командиры, рабочие и колхозники (а их, и особенно последних, ощущалась нехватка), а не "интеллигенты".

 

Жизнь студентов тех лет легкой и веселой не назовешь. Вот что писала одна студентка домой: "Почти все наши девушки ходят на грязную работу, а именно — перебирать картофель на складе… Сегодня так устала, бросаючи мешки с картошкой, что свет не мил. На работу пошли в 8 часов утра, пришли в два часа домой. Съела черного хлеба пустого, а с 4 до 10 на занятия. Очень тяжело. А на руки жуть смотреть…". И это не нытье изнеженной барышни. Вот строки из письма еще недавней деревенской девчонки: "…А как жить и заниматься дальше, сама не знаю. Знаешь, уже расходую иной раз только по 1 руб. или 50 коп. в день. Поверь, что как приехала из дому, еще ни разу хорошо не покушала, хожу полуголодной. Но учебу не оставлю…".

 

В июне 1941 года университет готовился отметить свое двадцатилетие. За это время университет подготовил 5240 специалистов. В БГУ работали 6 факультетов: биологический (декан проф. М.Е. Макушок), географический (декан проф. И.С. Жилинский), исторический (декан доц. А.П. Пьянков), физико-математический (декан доц. Г.М. Сагалович), филологический (декан проф. Т.П. Ломцев), химический (декан И. Морковка) и 33 кафедры. В планах было создание кафедр белорусского языка и белорусской литературы, истории Беларуси. В БГУ учились 1337 студентов и 69 аспирантов. Педагогической и научной работой занимались 17 профессоров, 41 доцент, 42 старших преподавателя, 28 преподавателей, 23 ассистента. Из них 60 человек — выпускники БГУ.

 

Перед новым набором студентов в ректорат поступали письма от выпускников белорусских школ, средних школ Украины, отдельных областей РСФСР и других мест, в которых просили выслать программы и правила приема. Так, например, школьница Таня Артенюк из Сухуми готовилась изучить белорусский язык, чтобы только поступить в БГУ. Все это, безусловно, свидетельствовало, что престиж учебы в БГУ в тогдашнем СССР снова поднялся высоко. Поэтому впервые в университет был организован отбор. Так, в апреле 1941 г. в Минске прошла олимпиада юных физиков, чтобы принять наилучших.

 

В мае 1941 г. в университете начались государственные экзамены, студенты выезжали на производственную практику. Все было буднично. Неожиданно было объявлено о выпуске займа четвертого года третьей пятилетки. 2 июня состоялся митинг, посвященный этому событию. Вместе с громкими речами началась обязательная подписка на заем. В ходе ее до 10 июня 349 преподавателей и административно-технических работников подписались на сумму 145 955 рублей, из них 165 человек — на весь месячный оклад. 183 студента подписались на сумму 25 170 рублей. Косвенно это значило, что большинство этих людей встретило войну без гроша в кармане.

 

На 24–28 июня 1941 г. было намечено празднование 20-летия с дня основания БГУ. Преподаватели получили приглашение на торжественное заседание, которое должно было состояться 28 июня 1941 г. (мог ли кто-нибудь предположить, что в этот день в Минске уже будут немецкие войска!), а перед этим, 24–27 июня, должна была пройти юбилейная научная сессия. Но всему этому не суждено было сбыться. Остались только напечатанные пригласительные билеты…