Тростенец: каким будет мемориал и как белорусам не потерять память

 

 

Лагерь смерти "Тростенец" стоит в одном ряду с такими кровавыми концентрационными лагерями, как "Освенцим", "Майданек", "Треблинка". Однако если в польских городах на их месте уже давно стоят соответствующие масштабам трагедии мемориалы, то на территории нацистского лагеря на минской окраине – лишь несколько не слишком приметных памятников.

 

Первый, обелиск с вечным огнем в память узников концлагеря "Тростенец", был установлен еще в 1963 году, причем на месте, чрезвычайно удаленном от самого лагеря. Историки рассказывают, что в советское время объяснить размещение обелиска именно там могли лишь тем, что его "видно с дороги" - рядом Партизанский проспект. К слову, мемориального знака с проспекта почти не видно, да и вечный огонь там давно не горит.



 

 

Небольшой памятник стоит на месте сарая, в котором, как указано в исторической справке "Минскпроекта", было сожжено 6,5 тыс. узников минской тюрьмы на Володарке и лагеря на улице Широкой.





Есть скромный памятник и на месте кремационной ямы-печи, где сжигались тела расстрелянных людей – в урочище Шашковка. Примерные цифры погибших здесь – около 50 тысяч человек.

 

Над Партизанским проспектом, на распутье небольших дорог, стоит еще один памятник. Он посвящен массовым расстрелам мирных жителей и военнопленных в урочище Благовщина. В 1944 году здесь обнаружили 34 ямы-могилы. Совсем рядышком – городская свалка, доставшаяся нам еще с советских времен.



Мимо памятника ездят мусоровозы и на новый полигон "Тростенецкий", который появился всего несколько лет назад. Унизительное соседство и скромность памятника, вероятно, расстраивают, но не отпугивают потомков погибших. Именно в Благовщину, а не к монументу, который "видно с дороги", везут фотографии своих родителей и дедов люди из Австрии, Польши, Чехии, Германии. На деревьях иностранцы развешивают списки и ленточки с именами погибших. Дело в том, что именно в урочище Благовщина фашисты проводили самые массовые тростенецкие расстрелы.








 

 

 

 

На минувшей неделе в Исторической мастерской, что находится на территории бывшего Минского гетто, собирались историки. Поводом для обсуждения темы Тростенца стала статья в газете "СБ. Беларусь Сегодня". В ней говорится о том, что наконец-то определен победитель конкурса на лучшую мемориальную композицию, объявленный еще в 2010 году. Более того, строительство памятного комплекса собираются вот-вот начать.

 

Нужно сказать, что у историков, которым удалось познакомиться с проектом лишь из газетной статьи (уж слишком конкурс проектов был закрыт для общественности), возникло немало вопросов. Однако расскажем для начала, каким должен быть мемориальный комплекс "Тростенец" по мнению архитекторов и проектировщиков.

 

- Вся территория, которая является зоной охраны историко-культурной ценности, составляет 124 гектара. Мы ведем работу над первым пусковым комплексом, он охватывает территорию в 60 гектаров, - рассказывает главный архитектор проекта Анна Аксенова. – Наше благоустройство касается пока только того места, где находился сам лагерь смерти...

 

Имеется в виду территория между теперешней улицей Селицкого и рекой Тростянкой, где находились объекты инфраструктуры лагеря смерти. Между тем на территории зоны охраны историко-культурного наследия, согласно справке "Минскпроекта", находятся еще три объекта, которые стоит увековечить и связать в одно целое. Это пункт приема узников – полустаночек, "Дорога смерти" - аллея, по которой заключенных вели в лагерь, а также место казней и расстрелов в урочище Благовщина, о котором мы рассказывали выше.

 

Однако, когда очередь дойдет до Благовщины, проектировщики сказать не берутся – сейчас осваиваются деньги, которые выделены на первый пусковой комплекс.

 

Центром комплекса, по задумке проектировщиков, будет монумент "Врата памяти" работы скульптора Константина Костюченко. Площадь под памятником будет треугольной, от нее будут расходиться дороги. Неподалеку от памятника – поле, его засеют ровным газоном. По словам Анны Аксеновой, именно над этим полем развеивали пепел сожженных пленных.





 

 

Территорию комплекса собираются обсадить высокими вечнозелеными деревьями, чтобы создать границу и защитить от шума. В "Аллею смерти", за долгие годы утратившую немало деревьев, добавят новые.

 

По информации "Минскпроекта", руины лагеря "Тростенец" законсервированы, рядом с ними появились информационные таблички, а на памятниках, установленных в 1965 году, будут заменены надгробия и ограждения.

 

"Специалисты уже выполнили систему ливневой канализации и водоотводов с подтапливаемых замкнутых территорий с устройством тальвегов в виде природных "ручьев". В южной части территории мемориала размещается заболоченная территория, которая образовалась в результате неграмотного обращения с ландшафтом. Исторический приток реки Тростянки, отрезанный от русла реки насыпью, превратился в запруду. В пределах прибрежной полосы пруда оказалось историческое немецкое кладбище, где производились захоронения во время войны", - читаем в справке проектировщиков. Отмечается, что по постановлению Совмина размещать кладбища в границах водоохранных зон недопустимо, поэтому планируют организовать проток воды из заболоченного пруда в русло реки Тростянки. Рассчитано, что это вернет территории исторический рельеф. Немецкое кладбище также благоустроят, обсадят живой изгородью. Усадебный домик, который окажется в непосредственной близости от центра мемориала, снесут.

 

 

Историки считают, что место для основной скульптурной композиции выбрано неверно. По их мнению, стоило начать мемориализацию "Тростенца" именно с урочища Благовщина, где были расстреляны более 140 тысяч человек.

 

- Мемориал советского времени был создан не на месте лагеря смерти "Тростенец", а там, где лагеря и близко не было. Так почему же основное место расстрелов нацистами, как и при Советском Союзе, снова остается без должного внимания? – озвучивает первый вопрос кандидат исторических наук Игорь Кузнецов.

 

Второй вопрос касается памяти жертв расстрелов, но уже отнюдь не нацистских, а сталинских. Поразительно, но выходит, что возле Малого и Большого Тростенца людей расстреливали еще до войны.

 

Игорь Кузнецов показывает карту предполагаемых расстрелов.

 

- Слева закрашено красным место предвоенных расстрелов и захоронений. В шестидесятых именно здесь сделали городскую свалку, вероятно, чтобы скрыть следы преступлений сталинского режима. Справа закрашено красным предполагаемое место расстрелов заключенных минских тюрем НКВД, обвиненных в контрреволюционных преступлениях (статьи 63-74 УК БССР, аналог ст.58 УК РСФСР), дата их расстрела - 25-26 июня 1941 года, - объясняет историк.

 

Более того, Игорь Кузнецов, давно изучающий сталинские репрессии, утверждает, что в архивах МВД РБ существуют доказательства того, что и после войны расстрелы (уже не массовые, конечно) по контрреволюционной статье в кровавом Тростенце периодически проводились.

 

- Однако свидетельские показания, как известно, это еще не доказательство. Никто не хочет "сталинские" могилы отыскивать, открывать. В начале двухтысячных 52-й поисковой батальон Министерства обороны, который подчиняется Управлению по увековечиванию памяти защитников отечества и жертв войн, проводил уточнение захоронений времен Великой отечественной войны в урочище Благовщина. Я был с ними на раскопках – сообщил, что если копать метрах в ста от уже известных захоронений, возможно, наткнемся и на сталинские могилы. Но, понятно, без указания руководства никто там уточнение невоенных захоронений проводить не стал, - рассказывает Кузнецов.

 

В 2005 году на запрос историков КГБ Беларуси ответило, что документами, подтверждающими, что в Тростенце расстреливали заключенных тюрем НКВД, Комитет госбезопасности не располагает. Историки обращают внимание на то, что подобный ответ более чем двусмысленный.

 

Сталинские расстрелы в Тростенце, по мнению Кузнецова и его коллег, объясняют и появление там в шестидесятых городской свалки, и то, что Советский Союз не заявлял о масштабном и страшном лагере смерти "Тростенец" на Нюрнбергском процессе. Вероятно, причиной молчания стало нежелание пускать на территорию лагеря смерти международную комиссию, которая могла бы "заодно" вскрыть еще и могилы репрессированных.

 

- Мы понимаем, что никого мы не заставим сегодня убирать городскую свалку и искать тела. Мы выступаем лишь за расследование и установку там памятного знака репрессированным. Нечестно, что об одних убитых положено помнить, а о других – нет. Их могилы совсем рядом, и неважно, кто убил – фашисты или советская власть – обо всех надо помнить. В Германии на территории одного мемориала могут быть памятники жертвам самых разных репрессий. Немцы почему-то не боятся сказать "в этом бараке были жертвы нацистов, а в этом сидели те, кто после 1952 года бежал из ГДР". Тростенец никоим образом не отличается, - говорит Игорь Кузнецов.

 

Что касается сталинских расстрелов, тут "Минскпроект" судить не берется и советует историкам обращаться в Мингорисполком.

 

- У нас определенное задание правительства, мы только проектировщики. Заказ пришел на конкретную территорию – ее и обыгрывали, - объясняет Анна Аксенова. – Если будет какое-то движение со стороны историков, может, это и хорошо, может, это подстегнет наши власти поскорее провести проект и на остальные территории. Я, например, ничего не имею против. Нужно все приводить в порядок.

 

Отметим, что в последнем проекте зоны охраны историко-культурной ценности "Территория бывшего лагеря "Тростенец" территория городской свалки уже не входит в так называемую охранную зону. В предыдущей редакции проекта свалка являлась такой же историко-культурной ценностью, как и вся территория лагеря смерти.

 

В разговоре с журналистом TUT.BY проектировщики выразили опасение, что желание историков разобраться и со сталинскими расстрелами в Тростенце может перенести вопрос мемориализации "Тростенца" в разряд "политических" и затормозить проект, который, с большим трудом, но удалось все-таки раскачать. От себя добавим, что на круглом столе в Исторической мастерской историки как раз и выступали за то, чтобы вопросы памяти ни в коем случае не были "политическими", а обсуждения проектов – максимально открытыми для специалистов и общественности.

 

- Выделили деньги на 1 этап. Если хотя бы это построят, то будет очень хорошо, будет дань памяти хоть какая-то. То, что прошло уже 70 лет и толком не увековечили память погибших в таком страшном лагере – вот это уже преступление просто, - говорит Анна Аксенова.