«Мы не уступаем в своем развитии даже Европе»

Источник материала:

КАК СЕГОДНЯ развиваются внешнеэкономические отношения не только белорусских аграриев, но и белорусских ученых? Какие существуют проблемы в АПК и как, по мнению теоретиков, их можно решить? Что способно привязать человека к деревне? Об этом и многом другом в эксклюзивном интервью «БН» с академиком, доктором экономических наук, профессором Владимиром ГУСАКОВЫМ.

— Национальная академия наук Беларуси поставила цель к концу этого года неплохо заработать на продаже товаров, услуг и работ. Как планируете этого достичь?

— Мы и в прошлом году неплохо сработали, получили более 40 миллионов долларов. А к концу 2013-го планируем выйти уже на 55 миллионов долларов от экспорта. Фактически это продажа разработок наших ученых, экспорт продукции, как фармацевтической, так и сельскохозяйственной, приборов, оборудования, механизмов, различных станков и машин. Импорт планируется в районе 20—25 миллионов, то есть положительное сальдо будет около 25 миллионов долларов, и экспорт практически в два раза превысит импорт. Академия наук — это крупная корпорация, которая за многие годы научилась получать доход.

— Кто первый в зарубежном списке на вашу продукцию?

— Свои товары, продукцию и услуги мы экспортируем в разные страны. В перечне и арабский регион: Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, и, естественно, Россия и Украина, много заказчиков из стран Европейского союза, особенно активно сотрудничаем с Польшей, Венгрией, Германией, не обходится без азиатских партнеров — Вьетнама и Китая, недавно у нас была делегация Индонезии. То есть география самая обширная.

— А в чем белорусские ученые больше всего преуспевают?

— Есть успехи по ряду направлений. В Академии семь отделений, и у каждого знаковые разработки, то, на чем они зарабатывают средства, в том числе поставляя продукцию на экспорт. Если рассматривать аграрное отделение, то здесь традиционно мы производим наукоемкую продукцию: элитные сорта растений, породы животных, изобретаем новейшие машины.

На высоком уровне освоены производства лекарственных и химических препаратов и субстанций, технических средств, наноматериалов и так далее. Есть такие крупные разработки, как освоение космоса и производство беспилотных летательных аппаратов — это все тоже предметы продажи.

Среди успехов прошлого года еще и то, что академия освоила ДНК-паспорта, позволяющие определять способности и склонности человека. Мы впервые запустили спутник — это разработка ученых Академии наук, ряда институтов и в основном Центра геоинформационных систем. Кроме того, страна получила самый высокий урожай. Могло ли это произойти, не предложи мы целый ряд новых высокопродуктивных сортов? Есть достижения мирового уровня, например, разработки стволовых клеток, необходимых для лечения сложных заболеваний, не поддающихся другим методам лечения. Этот «прорыв» сделали по Союзной программе вместе с российскими учеными. Можно вспомнить и лактоферрин. Мы создали стадо трансгенных коз, которым имплантирован ген человека, из-за чего молоко от этих животных близко по составу к женскому. В итоге белорусскими учеными получен высокоактивный белок, адаптированный к организму человека и являющийся сильным средством, повышающим иммунитет, устойчивость человека к стрессам, то есть иммуномодулятором.

— Вы — аграрник и до сих пор ведете всю аграрную науку в стране, входили в число разработчиков программ для сельскохозяйственной отрасли. Сейчас поставлена цель вывести максимальное число сельхозпредприятий на самоокупаемость. Как считаете, эту задачу можно решить быстро и безболезненно?

— Решить быстро можно, но это нанесет ущерб потребительским интересам населения. Можно поднять цены до уровня затрат, а то и выше, чтобы получать прибыль. Но средний белорусский потребитель тогда просто не сможет приобрести эту продукцию, так как она будет очень дорогая, а мы этого допустить не можем. Нельзя забывать, что продукция сельского хозяйства имеет социальный характер. Поэтому надо правильно понимать, что задача выхода на самоокупаемость решается через снижение затрат, точнее, их оптимизацию. Нами отработан нормативный уровень затрат по всем видам. Четко расписано, какими должны быть затраты материальных ресурсов, труда, основных и оборотных средств на единицу продукции и на единицу площади, чтобы итог был желаемым. Вот этих нормативов и надо придерживаться, а пока большинство хозяйств их, наоборот, превышает...

— То есть, грубо говоря, надо научиться меньше тратить?

— Нет, не так. Если тратить меньше, то и продукцию можно не получить вовсе. Оптимизировать – значит, привести к нормативам. Второй необходимый шаг после этого — рост объемов производства, и тут же — рост сбыта. Не надо надеяться только на Россию, надо искать другие выгодные рынки. Не обойтись и без диверсификации: отказа от убыточного производства и поиска выгодных направлений хозяйственной деятельности. Надо учитывать также факторы специализации и концентрации: если небольшое производство может быть убыточным, то крупное производство того же продукта может озолотить. Тут уже срабатывает эффект масштаба. Существует много факторов самоокупаемости. Они известны, четко нами разработаны, рассматривались в министерстве и одобрены, в том числе и главой государства. По каждому направлению, по каждому виду производства разработаны технологические регламенты, они как азбука: бери и делай! Для возделывания, например, любой культуры: льна, картофеля, зерновых — все расписано, от комплектования агрегатов и технических средств, подготовки почвы до уборки и засыпания в амбары. Всем, кто хочет работать эффективно, нужно не «воротить нос», а пользоваться тем, что подготовили ученые.

— Скажите, а передовые хозяйства страны близки к вашим нормативам?

— Более того, они ими пользуются и полностью им соответствуют.

— То есть в этом и есть секрет успеха?

— Да!

— Вы говорили о том, что в какой-то момент прибыль появляется от «эффекта масштаба». Вот в стране есть холдинг «Мясомолпром», который объединяет уже семнадцать предприятий. В первом квартале 2013 года он начнет продавать свою продукцию в Украину и, как считается, обеспечит молоком каждого шестого украинца. А возможно ли это в других отраслях и нужно ли это делать?

— Взять, например, картофель. Если высадить его на площади до 50 гектаров, и даже до ста, то это производство заранее убыточное. Потому что слишком дорогостоящие системы машин, средства защиты и прочее, чтобы там «ковыряться». К тому же, если площадь небольшая, то и продукции в сумме немного. Но есть затраты относительно постоянные: вне зависимости от того, мало ты производишь или много, трактор необходимо иметь. Поэтому мы говорим, что, для того чтобы бульба приносила прибыль, надо выделять под нее не менее 250—300 гектаров. Та же история со льном и овощами.

— То есть вы призываете хозяйства объединяться и все делать — сажать и доить — «по-крупному»?

— Ну, триста гектаров — это не гигантские площади, каждое хозяйство может себе позволить. А что касается малых хозяйств, то для прибыльности им надо искать специализацию, свою нишу. Ведь для малого предприятия некоторые виды производства вообще непригодны, например, говядина всегда будет приносить убыток, производство зерна не даст массовую прибыль. Поэтому, считаю, небольшие предприятия, а особенно фермерские, могут кооперироваться с крупными хозяйствами. В составе, не в составе, сохраняя юридическую независимость — как угодно, но идти по пути кооперации и интеграции. Выполнять какую-то функцию крупных предприятий, которые, в свою очередь, смогут обеспечивать их ресурсами.

— И все же, сейчас наметилась такая тенденция: фермы укрупняют, делая большие молочно-товарные комплексы. Вы как ученый какой видите будущую модель белорусского АПК? Все должны превратиться в гиганты, сконцентрированные объединения или нет?

— В теоретическом плане должно быть многообразие, могут быть и небольшие хозяйства, и гиганты. В рыночных условиях выживает и маленькое хозяйство, если оно нашло свою нишу. Но в общем, при ужесточении конкуренции, для успешной деятельности нужны объемы производства, его концентрация, специализация, диверсификация и так далее, что по силам только крупному предприятию. Нами сделаны средние расчеты для условий Беларуси. Хозяйство, которое обеспечивает его владельцу нормальный устойчивый доход, должно иметь минимум 6—7 тысяч гектаров сельхозугодий. Те, у кого есть 9—10 тысяч гектаров, получают уже значительную массу прибыли. Поэтому рынок и новейшие условия говорят о том, что перспектива за крупными предприятиями.

— В настоящее время ставится задача по увеличению урожайности зерновых до 100 центнеров с гектара, а удои на корову планируется довести до 10—12 тысяч килограммов молока, в селекционных стадах даже до 12—15 тысяч. Лично мне эти цифры кажутся нереальными…

— А ведь они уже достигнуты! Это не фантастика, а реальная действительность. Имеются такие примеры на практике, с урожайностью 100 центнеров, и даже выше, на наших сортах возделаны целые поля. И удои примерно такие же. Но это вовсе не значит, что такой показатель нужен везде — этого не надо. Мы не ставим задачу, чтобы Беларусь через 5 или 10 лет получала в каждом хозяйстве сто центнеров зерна. Почему? Есть «эффект масштаба», но есть и предел концентрации, предел интенсификации. Порой в наших климатических условиях урожайность свыше 60—70 центнеров с гектара уже может стать убыточной. Да, при 50—60 центнерах прибыль растет, а после 60—70, наоборот, падает. Потому что затраты начинают расти опережающими темпами. Появляется целая совокупность новых факторов, требующих дополнительных затрат.

То же и по молоку. Нормальное производство — это когда идет наращивание объемов и прибыли от 6 до 8 тысяч килограммов молока от коровы. После уже происходит ускоренный рост затрат на буренку. Подход должен быть сугубо индивидуальным. Для отдельных хозяйств 10 тысяч килограммов молока от коровы —  это нормально, а для других и 5 тысяч уже может быть много. Есть порог целесообразности.

— Еще вопрос о выгодности производства. В последнее время, на страницах «БН» в том числе, все чаще говорят о масштабном возвращении Беларуси к козоводству и овцеводству. А каково мнение ученых на этот счет?

— Что касается козоводства и овцеводства, то наша страна в лидерах никогда не была, и в советское время тоже. Это не белорусская специализация. Наши приоритеты — лен, картофель, зерновые, а в животноводстве — мясо-молочное производство, свиноводство и все прочее. Но тем не менее и овцами, и козами широко занималось население, были и специализированные хозяйства. Теперь стоит задача возрождения этой отрасли. Думаю, что в этом есть рациональный смысл. Мы уже сделали комплексный анализ, при каких условиях можно этим заниматься, что для этого надо. Главное — возродить породный состав, так как он в значительной мере потерян, а также определиться с масштабами. Ведь в Беларуси ограниченные земельные площади. В общем, вопрос отрабатывается.

— В белорусском АПК наболевшая проблема — это кадры. У вас есть «подсказка» ее решения?

— Задержать силой невозможно, надо стимулировать, заинтересовывать. Во-первых, условия труда и производства должны быть не хуже городских. Заработная плата — превосходить заработок в городе. И социальные условия в деревне не должны сильно уступать. Но главный фактор всегда — экономическая мотивация: заработок и жилье. Работники сельского хозяйства, особенно высококвалифицированные, должны участвовать в прибылях, накапливать имущество, собственность, капитал, то ли это на банковских счетах, то ли на счетах предприятия. Предприятиям надо дать право принимать вклады своих работников, которые пойдут на развитие самого же предприятия. Люди таким образом будут «врастать» в это хозяйство. Нужно дать кусок земли, помочь построить дом. Не так, чтобы государство строило полностью, а чтобы сами работники за счет своих доходов, своего капитала и накоплений обзаводились крышей над головой. И тогда со своим, а не со служебным жильем, со своей долей в колхозе не просто расстаться. Только так можно закрепить людей на селе.

— Вы уже много лет в белорусской науке, и на ваших глазах она переживала разные периоды. Какова ситуация сейчас?

— Да, периоды были разные… Особенно сложными были девяностые годы, не было зарплаты, ученые выживали только на энтузиазме. Очень многие в то время ушли из науки, до сих пор мы ощущаем потерю того поколения. Пришлось воссоздавать все уже в новом столетии. Академия аграрных наук объединилась в 2002 году с Академией наук, мы смогли создать научно-практические центры, сконцентрировать ресурсы, благо экономика в стране начала улучшаться, возобновилось финансирование науки. Сейчас в основном ситуация стабилизировалась. Оттока кадров как такового нет, в том числе и среди молодежи. Поэтому сейчас, спустя десятилетие, результаты в белорусской науке вообще и в аграрной в частности неплохие. Традиционно белорусская аграрная наука была сильной, и в советское время, и даже в самое сложное время перестройки. Результаты всегда были намного выше, чем у наших соседей: Прибалтики, Украины, России и других стран, я без стеснения это говорю. И сегодня мы не уступаем в своем развитии даже Европе.

— Владимир Григорьевич, спасибо за интересную беседу. От коллектива всей редакции поздравляем с Днем белорусской науки вас и ваших коллег!

Надежда БУТОВИЧ, «БН»

Фото Павла ЧУЙКО, «БН»