«Как смотреть в глаза людям?» Минский следователь рассказал, почему решил уйти с работы

Источник материала:

Никита Стороженко окончил следственно-экспертный факультет Академии милиции, и с 2017 года работал в РОСК Партизанского района в Минске. Последние дни он намеренно не выходит на службу, рапорт об увольнении не приняли, поэтому единственный возможный вариант уйти — за прогулы. Говорит, что приходил в СК, чтобы работать по закону и то, что происходит сейчас, его не устраивает.

— С 2017 года я работал следователем, — говорит Никита Стороженко. — На днях принял решение уйти. Причиной стало разногласие с системой и руководством, у нас разные взгляды на принимаемые решения. И нынешняя общественно-политическая ситуация расходится с моей жизненной позицией — и как юриста, и как человека.

Никита поясняет, что подал рапорт об увольнении в связи с нарушением трудового законодательства — обнаружил, что подпись в должностных обязанностях не его, о чем сообщил руководству, но никакой реакции не последовало.

— Тогда я передал письменно обращение в УСК — уволить меня на основании того, что подпись была подделана. Ответ — нарушений не обнаружили, экспертизу почерка никто не захотел проводить.

Вопросы к организации работы были и раньше, говорит собеседник, — например, гонка за показателями, «когда судьба человека превращается в циферку в отчете».

— Это не соответствует моим жизненным принципам, я шел на службу за законом, — поясняет он. — Принимаемые нами решения должны согласовываться с руководством. Последние дни к нам приходят граждане, которых задерживали (на акциях протестов — Прим. TUT.By), а мы не можем самостоятельно принять по ним решение. И как смотреть в глаза людям, их родственникам? Я не хочу в этом участвовать.

Никита поясняет, что по факту причинения телесных повреждений должен быть проведен ряд неотложных следственных действий.

— Создается оперативная группа, все в оперативном порядке отрабатывается, а у нас сейчас вся работа сводится к приему заявлений, и сейчас они валом идут, — говорит собеседник. — Объективно: такой нагрузки по заявлениям такого характера у подразделений раньше не было. Были единичные случаи жалоб на незаконные действия правоохранителей, бездействие, но сейчас очень много таких заявлений. По каждому должна назначаться судебно-медицинская экспертиза, которая и определит степень телесных повреждений, от этого будет зависеть квалификация действий виновных.

Никита рассказывает, что многие коллеги, как и он, возмущены ситуацией с насилием в отношении мирных демонстрантов и вообще случайных людей.

— Даже сотрудники милиции, которые не входят в состав специальных подразделений, негодуют по этому поводу. Но поймите правильно, у нас нет процессуальной самостоятельности, все должно быть согласовано с начальством, без этого мы ничего сделать не можем. Я ушел по своим личным убеждениям, не хочу, чтобы меня смешивали с системой, что я как бы являюсь карателем, мне как человеку это противно, — говорит собеседник. — В мой адрес не поступало никаких оскорблений или угроз, я работал по закону. Люди, дела которых я направлял в суд, уверен, не могут мне ничего предъявить, потому что я делал все на совесть, так что я сплю спокойно. Конечно, следователи не выходили разгонять митинги. Но вопрос в том, что люди думают, что мы якобы не принимаем решения, затягиваем с разбирательством по заявлениям, никого не задерживаем, и считают, что таким образом, мы тоже ко всему этому причастны. Как бы то ни было, мы являемся сотрудниками силового блока. Быть причастным к тому, что делалось не моими руками, у меня желания нету. Моя личная позиция — все должно быть в рамках законодательства.

Семья, по словам Никиты, его решение поддержала, реакция у коллег была нейтральная.

— В понедельник (17 августа — Прим. TUT.BY) я начал думать, что буду делать. Прекрасно понимал, какой ворох материалов нам будет поступать, понимал, что нужно будет смотреть в глаза родственникам, и сиюминутно я не смогу сказать им, будет возбуждено уголовное дело или нет, и меня будет мучить совесть за то, что я не знаю, какое будет решение принято на уровне начальства, а врать я не хочу. Так что я подал рапорт, а когда его не удовлетворили, открыто сказал, что буду совершать прогулы.

Никите Стороженко еще предстоит выплатить сумму за обучение и проживание в Академии МВД, так как не отработал оставшиеся два года.

— Какая это будет сумма, пока не знаю. Ее после рассчитают. Какой у меня план? Работа, семья, дети, — всё. Я не хочу, чтобы меня воспринимали как человека в форме, которым пугают. Сколько человек ушло в последние дни из Следственного комитета, не знаю. В нашем подразделении был еще один следователь, который подал рапорт. Есть и другие сотрудники, которых много не устраивает. Я думаю, они не уходят не столько из-за выплат, которые нужно будет вернуть, просто многие давно работают на систему, прекрасно понимают, что в лет 40 не каждый сможет куда-то устроиться или перестроиться под новую формацию, ну и 20-летняя выслуга тоже имеет значения, после этого можно раньше уйти на пенсию. Мои семь лет в органах в плане пенсии оказались просто вычеркнутыми из жизни, они в учет не пойдут, но меня совесть за это не мучает. Я знаю, что заработаю на жизнь себе и семье, было бы желание и здоровье. Готов к любой работе, я ничего не боюсь, и руками тоже умею работать, так что любой род деятельности смогу освоить, если переквалифицируюсь. Сейчас как раз ищу варианты, куда можно устроиться.

Если вы хотите поддержать Никиту Стороженко, предложить ему работу, переобучение или узнать, чем ему можно помочь, напишите на его электронную почту nikitastorzhenko@mail.ru.

Теги: Минск