ЕЛЕНА ЦОКОЛЕНКО: «НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ОТКРОЮ МАГАЗИН»

Источник материала:

Елена Цоколенко: «Никогда больше не открою магазин»
Белорусский модельер - о модных мифах

Татьяна КАРЮХИНА

http://www.belgazeta.by/20060807.31/430313161

Ее коллекции можно узнать сразу: женственные формы и силуэты, мягкие, приглушенные цвета, но подобрать определение, которое бы точно выделило именно ее одежду, почти невозможно. Она сама думала над ним минут десять, потом произнесла: «своеобразные…» Для разговора о мифах белорусской моды участница показов на Russian Fashion Week дизайнер Елена ЦОКОЛЕНКО была идеальным собеседником. Корреспонденту «БелГазеты» она рассказала, почему в Беларуси невыгодно открывать собственный дизайнерский бутик, в каком времени застрял модный Минск, а также почему сексапильной женщине не нужно «сексуальное платье».


- Две ваши коллекции - «Весна-лето 2006»и «Осень-зима 2007» - решены в темных тонах. Это попытка разбить стереотипы о лете и осени как времени буйства красок?

- Там были не только темные - коричневые и синие - цвета, там есть и другие, возможно, несколько приглушенные, словно пропущенные через дым, несколько в пыли. Они диктовались тематикой коллекции: мне виделась Германия 40-х, образ Марлен Дитрих. Но, согласитесь, такие цвета весьма уместны на осень-зиму. Зимой так хочется чего-то спокойного.

- Вас не раздражал бы очень темный, облаченный в черный и коричневый цвета Минск?

- Нисколько, ведь все зависит от настроения. Любую вещь, не важно какого она цвета, можно изменить: улыбнитесь, и она смотрится уже иначе.

Хотя я думала над тем, чтобы летнюю коллекцию, которую я делаю сейчас, сделать цветной. А когда сложила все ткани, которые купила для этой коллекции, поняла, что будет все, как обычно: сложные, приглушенные цвета. Но по крайней мере хоть светленько.

- В среде модных обозревателей можно столкнуться с мнением, что очень трудно быть женщиной от Елены Цоколенко…

- Я знаю, я проводила эксперименты. Есть люди, которым моя одежда просто не подходит, у них другой образ. Одна девушка как-то даже сказала, что у меня никогда не будет много клиентов. Не потому, что у меня плохие вещи, а потому, что они своеобразные, что ли.

- А ваш образ - это…

- (Вскакивает.) Я сейчас покажу последний журнал Gala с Ренатой Литвиновой в моем платье на обложке. Я была месяц назад в Москве на премьере фильма «Мне не больно». Сидела в зале и думала, как было бы красиво, как подошли бы актрисе мои платья. А через две недели подруга показала мне журнал… Возможно, женщина в моем платье именно такая. Она должна привлекать внимание, но не шокировать. И мне не близко украшательство. Не люблю женщин - «новогодних елок».

- Когда произносят слово «сексуальность», как вы его представляете и, главное, как переносите в коллекции?

- Если женщина по природе сексуальна, ей не нужно «сексуальное платье». Сексуальность вообще не оценивается размером декольте и длиной разреза на юбке. И вообще, плохо, когда смысл творчества сводится к тому, чтобы максимально обнажить тело. Точно так же, как плохо, создавая коллекцию, думать о том, как бы ее подороже продать. Об этом можно думать, но во вторую очередь.

- Вы единственная из отечественных модельеров осмелились открыть в Минске собственный бутик, который просуществовал недолго…

- …и сделала для себя только один вывод: никогда больше я не открою магазин.

- Почему?

- Потому что кто-то должен делать одежду, а кто-то - ее продавать. И совместить это практически невозможно, иначе ты перестанешь заниматься творчеством.

- Бутик «Це-Це» закрылся потому, что вы не умеете продавать, или потому, что не умеете создавать ширпотреб?

- Потому, что коммерческую одежду мне делать не хотелось, не хочется и, думаю, что и в дальнейшем хотеться не будет. Так любимое занятие превращается в ремесло, а следующее после ремесла слово - «работа». А работа - это тираж, станок, массы. Когда-то, когда я работала в Белорусском центре моды, я чувствовала, что перестаю любить то, чем занимаюсь: полгода, и я все возненавижу и брошу. Поэтому я ушла. То же самое было и с бутиком.

- Вы ненавидите слово «работа»?

- Нет, но когда «занятие» превращается в «работу», этого больше не стоит делать. То, чем я сейчас занимаюсь, трудно назвать «работой». И мне не хочется, чтобы это превращалось в работу.

А в то время, когда мы открыли магазин, у меня не было достаточно опыта, чтобы понять: Минск еще не готов к появлению дизайнерских магазинов. После закрытия моего бутика прошло уже два года, но, по большому счету, за это время ничего не изменилось, интерес к белорусским дизайнерам невелик. Покупатели не хотят платить деньги, за которые одежда будет продаваться в таком магазине. Как, например, формируется цена в Москве: цена, по которой я продаю эту вещь, плюс 100% накрутки, которую ставит магазин. Если то же самое делать у нас, в итоге получатся цифры, сравнимые с ценами в бутиках TOP и «Сезоны». А в таких условиях потребитель предпочтет скорее купить плащ от Dolce & Gabbana в TOP, чем от Цоколенко в «Це-Це».

- Не факт, что это будет плащ этого года…

- Не факт, но все равно он заплатит за имя. Нам еще важно, что написано на лейбле. Все равно, какой год, не важно даже, где это сшили, если есть две буквы:D&G.

- Есть миф о том, что моды уже нет, а дизайнеры занимаются тем, что повторяют своих предшественников…

- Но, пропуская какую-то тему через себя, они создают новое, а значит, мода существует. Я всегда делаю что-то новое. Это развитие. К тому же, каждый человек видит произведения дизайнеров по-своему. Как «Черный квадрат». И подражать кому-то все же лучше, чем сидеть и смотреть в окно или на потолок и изобретать велосипед. Чем больше ты видишь, тем интереснее то, что ты создаешь.

- Как вам кажется, какое время Минск пропустил через себя?

- 1986г. Мне кажется, здесь вообще ничего не происходит. Сколько я здесь живу, здесь все одинаково. И, возможно, пройдет еще 10 лет, а здесь все будет точно так же. Минск как будто застыл во времени.

- В том числе модный Минск?

- Конечно. Это ведь общие ощущения. Мода сама по себе не существует. Кстати, у меня такое ощущение, что белорусские дизайнеры (предыдущее поколение) сами виноваты в том, что сейчас происходит: в те времена, когда не было рынка, а были сплошь ателье, каждому второму одежду испортили. И поэтому то, что «наше - это плохо», настолько сильно укоренилось в сознании, что понадобится много времени, чтобы изменить отношение белорусов к своему.

ТОП-5 МИФОВ О БЕЛОРУССКОЙ МОДЕ

Белорусская мода, ау-у-у!..

А может, белорусской моды на самом деле и нет? Может быть, но дизайнеры точно есть. Они худо-бедно существуют благодаря постоянным заказчикам. Благодаря спонсорам находят по $5 тыс. для участия в Russian Fashion Week. А дальше… Как вообще при том фуроре, который они ежегодно производят на показах в Москве, они до сих пор остаются белорусскими дизайнерами?

Белое не надевать, обтягивающее…

…не носить, перейти на черное, мешковатое и, наконец, похоронить себя раньше времени, словно замужние американские матроны и вдовицы времен войны между севером и югом. Ну и что, что вам «тридцать, с небольшим хвостиком», в котором также не менее десятка-двух лет. Современные дизайнеры стерли все возрастные границы, бабушка.

Побольше карнавала! Тусуемся…

После посещения будь то фестиваля «Мамонт», или «Ждановичей», где каждая вещь кричит: «Съешь меня! Смотри, какая я апельсиново-яркая!», кажется, что действительно модно одеваться, как на карнавал. Отнюдь. Просто перекупщики такие вещи первыми замечают в шоп-турах. А «Мамонт» - все-таки фестиваль авангардный.

Лучше меньше, да Gucci…

Перевожу: пусть две вещи из бутика, чем четыре - от белорусских дизайнеров. Здесь нечего сказать, кроме как: «Читай интервью». Пока белорусские дизайнеры не стали небожителями, а их одежда не оценивается в тысячи долларов, лови момент. Ибо походы по бутикам корреспондентов «БелГазеты» показывают: марки разные, но одежда в Минске везде похожая. К тому же, ассортимент формируют сотрудники бутиков по своему вкусу

Встречают по одежке…

И это истинная правда. Поэтому стоит запомнить, что кроме понятия «мода» существует понятие «стиль» (подтвердит любой дизайнер). Не гонитесь за ветреницей-модой
Теги: Минск