Экономика избранных: за кого хвататься Беларуси?

Источник материала:

На прошедшем саммите в ООН выступили многие главы государств, и из их позиций частично прорисовалась та конфигурация мировой экономики, которая в ближайшие годы будет определять экономическую политику очень многих государств. И, похоже, некоторые государства опоздали определиться со своим местом в формирующемся мировом экономическом порядке.

Экономика избранных

Нужно отметить большую подготовительную работу, которую провели США по мобилизации союзников и которая осталась за рамками форума. Обращает на себя внимание системность этой работы. О чем идет речь?

США приступили к формированию двух глобальных экономических блоков. Пусть пока они и называются лишь соглашениями о партнерстве, Трансатлантическом (TTIP) и Транстихоокеанском (TPP), но «лиха беда — начало». Они включают 27 членов ЕС, а также США и еще 20 их стран-союзников: Австралию, Канаду, Чили, Тайвань, Колумбию, Коста-Рику, Гонконг, Исландию, Израиль, Японию, Лихтенштейн, Мексику, Новую Зеландию, Норвегию, Пакистан, Панаму, Парагвай, Перу, Южную Корею, Швейцарию и Турцию.

Обращают на себя внимание отсутствие в этом списке России, Китая, Индии, Индонезии, крупнейших стран Латинской Америки, Африки.

Оба «партнерства» соединяются так называемым соглашением TISA (Trade In Services Agreement). Стоит отметить, что разработка этого соглашения и переговоры по нему шли в обстановке строгой секретности. В проекте соглашения TISA, выдержки из которого были обнародованы знаменитым сайтом WikiLeaks:

— под предлогом «либерализации» вся сфера услуг полностью коммерциализируется, а государство освобождается от любых обязательств по отношению к своим гражданам;

— оговаривается неограниченный, «свободный» доступ на все эти рынки глобальных транснациональных корпораций;

— государствам запрещается принятие регулирующих мер на этих внутренних рынках;

— и сильнее всего запрещается всякий протекционизм.

В 2009 году на лондонском саммите в структуре «двадцатки» был создан так называемый Financial Stability Board (FSB) — «Форум финансовой стабильности», представляющий собой глобальную сеть банков, преимущественно американских, европейских и японских, которые были провозглашены «слишком большими, чтобы лопнуть». Политика которых согласована без участия государств (кроме, разумеется, США). Одновременно FSB — часть механизма глобального контроля над финансовой системой государств с помощью центробанков, которые, по «рыночным канонам», будучи «независимыми» от своих правительств, через Базельский Комитет по банковскому надзору подчинены мировому «центробанку центробанков» — Банку международных расчетов (БМР).

В 2005 году в структуре ООН появились сразу три «миростроительных» органа: Управление по поддержке миростроительства, Фонд миростроительства и Комиссия по миростроительству (в состав руководящего органа которой — Организационного комитета — в 2007—2009 гг. входила Грузия, а в 2011—2013 гг. — Украина). К работе этих органов подключено НАТО.

Между прочим, единственной существующей концепцией мироустройства сегодня является Pax Americana. Все остальные — не более чем набор благих пожеланий. Учитывая объективно неизбежное влияние США в аппарате ООН, в FSB, в создаваемых партнерствах, несложно представить, в чьих интересах ведется это «миростроительство». И как оно ведется. В докладе Эллен Гоулд, консультанта Джорджтаунского университета по международным торговым соглашениям, посвященном анализу TISA и TTIP, говорится: «Обнаруживается намеренность в обеспечении приоритета доходов богатейших корпораций и стран за счет именно тех, кто наиболее остро в них нуждается, и в решимости создания глобальной олигархии, диктующей всему миру свои правила. Мы знаем, что интересы крупных корпораций серьезно задействованы в переговорах о соглашении TISA».

Для всех стран, не включенных в эту обойму «избранных», есть только два варианта политики: либо попытаться войти в партнерства на условиях, которые продиктуют США, либо попытаться организовать собственный блок. Что очень непросто, поскольку, во-первых, из-за их относительной слабости и заинтересованности в экономическом сотрудничестве с Западом, и, во-вторых, поскольку и TTIP, и TPP и формировались для изоляции и России, и Китая. А без их участия любой региональный блок легко сомнут: только Китай может обеспечить блок ресурсами для инвестиций, только Россия может обеспечить его военно-политическое прикрытие.

В-третьих, что существенно, и в политических, и, особенно, в экономических элитах всех стран сильны позиции тех, кто ориентируется на сотрудничество с Западом любой ценой. Даже ценой потери, частично или полностью, суверенитета своих стран. Их бизнес — с западными институтами, там — их личные деньги, там — живут и учатся их дети. (Кстати, именно поэтому политика России по Украине вызвала на Западе сначала просто удивление. Мол, как посмели!). Давление на политику правительств внутри стран этих кругов может быть и очень сильным.

Россия до 2008 года пыталась вписаться в мировую экономику. Максимально либерализовала условия сотрудничества с иностранным капиталом. Налоги установили по минимуму. Денежно-кредитную политику проводили в соответствии с канонами МВФ. Кредитов набрались по максимуму. В начале кризиса пытались, как и Запад, залить его деньгами. Допустили почти тотальное господство на внутреннем рынке импорта. Поощряли российские инвестиции за рубежом при их остром дефиците в стране.

Альтернатива — еще хуже

В кризис политика Запада проявилась. Стало ясно, что в обойму «избранных» Запад Россию не впустит никогда. Ей действительно им запланирована судьба «очень большой бензоколонки». И что сохранность денег российских нуворишей на Западе вовсе не гарантирована: они — залог их «правильного» поведения. Кипр это наглядно продемонстрировал. Особенно в случае, если Россия вступит в серьезное, пусть и только экономическое, противостояние с Западом.

Однако за десятилетие унизительных попыток России попасть в «клуб избранных» был не только разрушен промышленный потенциал страны, но и ликвидированы все институты и инструменты для проведения активной промышленной политики, практически все крупные научные центры и учебные заведения оказались под монопольным контролем представителей активно поддерживаемой Западом либеральной школы. Которые на деле стали идейным авангардом тех сил, которые в России ориентируются на капитуляцию перед Западом. И за 20 лет ВУЗы России выпускали только воспитанников этой школы, сформировав в стране кадровый потенциал, который иначе работать не умеет.

Сегодня сказанные на саммите ООН слова председателя КНР Си Цзиньпина о несправедливости сложившегося финансово-экономического порядка и необходимости дополнить «невидимую руку рынка» «видимой рукой государственного регулирования» на всем постсоветском пространстве находят понимание. Уже потому, что тенденции развития мирового рынка для этих стран неблагоприятны, и пускать все на самотек никому не хочется. Но если в Китае «видимая рука» действует (правда — не всегда успешно, иногда и с ошибками), то на постсоветских просторах либо слова остаются только словами, либо, бездарно копируя советскую практику (непригодную в сегодняшних условиях), эта «рука» пользы приносит немного.

Да и не всегда может принести: меры государственного регулирования работают только на больших рынках в крупных странах. Небольшие страны (или небольшие, как в России, экономики) слишком сильно зависят от внешних рынков, чтобы их меры государственного регулирования гарантированно срабатывали. Им приходится исходить не столько из внутренних интересов, сколько из политики крупных экономик, на взаимодействие с которыми они ориентированы. На примере Беларуси, где государственное регулирование к тому же может опереться на чрезмерно большую долю в экономике госсектора, но демонстрирует крайне низкую эффективность, ясно: Беларуси придется подстраиваться не столько под внутренние нужды, сколько под экономическую политику России. И российские девальвации это продемонстрировали.

В любом случае небольшим экономикам придется группироваться вокруг хоть относительно крупных, принимая их правила и потребности за основу своей экономической политики. Как показывает пример Греции, Венгрии, Болгарии, да и Балтии, а иногда — и Беларуси, это — далеко не всегда выглядит оптимальным для национальных интересов, но альтернатива — еще хуже. Поскольку единственная альтернатива — деградация в изоляции.

Такая ситуация на мировых рынках определяет и требования к экономической политике Беларуси. Которую, в условиях краха «белорусской модели», необходимо формировать в очень непростых условиях.

Мы не знаем, выстоит ли Россия в противостоянии с Западом или капитулирует. К чему ее подталкивают не только относительная слабость ее экономики, но и давление извне и внутри России компрадорско-либеральных кругов.

Если выстоит. Самостоятельно — вряд ли, ее экономика слишком мала. Выстоять может только в тесном союзе с Китаем. Больше просто не с кем. А какова для нас будет цена этого союза? Как изменится для нас ситуация на ключевом для нас российском рынке?

Если капитулирует — за счет чего мы можем выдержать конкуренцию на российском рынке, где будет царствовать импорт? Запад, Корея, Китай нас там просто сомнут.

Под какой сценарий выстраивать свою экономику? И решать надо сегодня.

Мы точно знаем, что в ближайшие десятилетия дешевых кредитов для предприятий стран, не входящих в «обойму», не будет: это — важное конкурентное преимущество, которым Запад постарается не делиться. Собственных накоплений нет. Без доступа к капиталу модернизацию экономики не провести. Без модернизации — не выбраться на конкурентоспособный уровень. Значит — государству придется вести активную промышленную политику, в той или иной форме субсидируя развитие. А это означает наличие накоплений и их рациональное использование. Ни того, ни другого у нас нет.

Уже сегодня современные технологии ни Китаю, ни России не продают. Контроль негласный, но действенный. В ближайшие годы эта практика будет распространена и на другие страны, не входящие в «обойму». Надежды купить (или привлечь через иностранные и совместные предприятия) передовые технологии иллюзорны: такую ошибку, как с Китаем, Запад больше не совершит. В свою очередь это означает необходимость иметь собственные научные и инженерные центры, ориентированные на потребности не только Беларуси (она слишком мала, это не окупится), но и России, а лучше — и России, и Китая.

Сохранение статуса страны как «сборочного цеха», выстраивание экономики страны вокруг десятка — двух крупных экспортеров при их прогрессирующем отставании от конкурентов на мировых рынках невозможно. Необходима разработка страновой стратегии. Собственного интеллектуального потенциала и научных наработок для этого нет.

Все эти вопросы актуальны для нас по крайней мере с 2009 года. До сих пор власть от них отмахивалась. Теперь нахождение ответов на них становится условием национального выживания. А мы, похоже, опять не готовы. Ни ставить эти вопросы, ни искать на них ответы.

Обращаем ваше внимание, что мнение автора может не совпадать с мнением редакции TUT.BY