Во всем виноват Си Цзыньпин. Чалый меняет взгляд на правительство и недоумевает от новых ученых мужей

Источник материала:

Беларуси следует оценить, каковы долгосрочные суммарные последствия для страны нынешней политики поддержи и протекционизма убыточных госпердприятий: как эти меры влияют на ее благосостояние, кто становится конечным бенефициаром этих преференций, заявил TUT.BY независимый аналитик Сергей Чалый.

• 
  Сергей Чалый Независимый аналитик

   
• 
  Ольга Лойко Главный редактор политико-экономического блока новостей

   

— Пока это выглядит как перенос благосостояния домохозяйств на благосостояние предприятий. Мы все за эти преференции платим — через бюджет, через покупки по завышенным ценам. Самый яркий пример, по его словам, то, что происходит сегодня в сахарной отрасли. Причем платят, указывает эксперт, и конечные потребители, и другие отросли.

Проблемные проекты, непростые решения, виноватый Си Цзиньпин

Тему наших национальных проектов в промышленности и уже нескольких совещаний по ним аналитик начал с неожиданного признания.

— Нечасто на глазах у изумленной публики Сергей Чалый меняет концепцию, но сегодня именно тот день. Версия сложилась исходя из анализа того, что происходило на совещаниях с участием правительства и президента, начиная с ноября прошлого года. Мой негативный взгляд на правительство поменялся. Они не так плохи, как я о них думал, заявил он.

Напомним хронологию последних событий. 17 декабря 2019 года у президента проходит совещание по проблемным инвестпроектам. На первый взгляд кажется, будто Лукашенко читает свое наступательное заявление и смысл его такой: Я (то есть государство) спасли, сохранили и развили предприятия, мы даже в самые тяжелые времена не останавливали инвестирование, создали новые производства. А теперь я бы хотел узнать у правительства, почему это сделанные мной производства сейчас не работают…

Ключевых проблемных проекта — четыре. «Камволь», на котором был сформулирован базовый принцип модернизации по-белорусски: стены подлатаем, станки новые поставим, вот и модернизация, Шкловский завод газетной бумаги, Добрушская фабрика «Герой труда» и Светлогорский ЦКК. Плюс отдельная проблема — АПК Витебской области, по этому вопросу также в конце года было совещание с традиционным посылом: давайте объединять больных со здоровыми, в надежде, что появятся полуздоровые, а не тоже больные, отмечает Сергей Чалый.

А теперь я бы хотел узнать у правительства, почему это сделанные мной производства сейчас не работают…

— Что важно: ни на одном из совещаний не принимается решения, что у нас встречается довольно редко. Как правило, все проекты уже готовы и согласованы, президент делает строгие глаза, предупреждает, как важно разобраться, но документ в итоге подписывается. Здесь решений не было. Более того, Лукашенко решает проехать именно по этим, самым проблемным, предприятиям.

В итоге глава государства уже посетил Шклов, где никак не завершат проект по созданию бумаги-основы для декоративных облицовочных материалов, и Добруш, где завод готов на 90%, но еще требуется 83 млн долларов до его запуска.

— Особенно занятны претензии президента Беларуси к Си Цзиньпину. Действительно, пусть Си Цзиньпин ответит, почему мы выбрали поставщика, не имевшего опыта таких проектов. Скупой всегда платит дважды, но виноват, конечно, глава КНР.

Вопрос от правительства, сравнение от жизни и счастливое ЧП

Сергей Чалый озвучил свою версию появления нового министра экономики и, главное, нового заместителя главы Администрации президента, курирующего экономическое направление. И версия эта, которую эксперт считает самой логичной, базируется как раз на распределении ролей в обсуждении судьбы модернизированных секторов.

— Думаю, именно правительство было инициатором рассмотрения вышеупомянутых проблемных вопросов. И скорее всего, Лукашенко на совещании по проблемным проектам зачитывал правительству правительством же подготовленные материалы. Если так, то правительство решило солидарно — теперь не один Василий Станиславович (Василий Матюшевский, бывший первый вице-премьер — прим. ред.) ходит и стучится головой — инициировать вопрос о том, что делать с этими построенными, но не дающими отдачи и требующими постоянной подпитки предприятиями. Либо мы каким-то волшебным способом заставим их работать прибыльно, либо надо рассматривать иные варианты. Понятно, что такая постановка вопроса главе государства не нравится, — констатирует аналитик.

Впрочем, ситуация действительно нерадостная. Один АПК Витебской области чего стоит: как ни крути, это убытки и их придется кому-то оплатить.

— Это не бухгалтерский трюк, они не исчезнут, в чьем-то балансе будет пробита эта дыра.

Вариантов решения ситуации несколько. Можно, несмотря на то, что реализация затянулось, поменялись многие внешние условия, завершить проект, хотя его окупаемость отодвигается на далекую перспективу.

— Но сейчас это омертвленный капитал, и даже если предприятие достроить и запустить, если конъюнктура изменилась, мы получим еще одно хронически убыточное производство. Возможно, проект требует дополнительной оценки. Если ставка не сыграла и деньги уходят в доход казино, это надо принять.

Это не бухгалтерский трюк, долги не исчезнут, в чьем-то балансе будет пробита эта дыра.

Есть вариант — пригласить того, кто может производство запустить и вывести на прибыльную работу, продолжает Чалый, напоминая историю с литовским топ-менеджером Гиедрюсом Каукасом, запускавшего в Беларуси эффективный деревообрабатывающий проект литовской VMG и приглашенного потом руководителем «Холдинга организаций деревообрабатывающей промышленности».

Разницу в отдаче проектов топ-менеджер тогда иллюстрировал двумя похожими предприятиями, «ВМГ Индустри» и «Речицадрев» (цифры приблизительные):

Сумма инвестиций:

a. «ВМГ Индустри» — около 90 млн евро.

b. «Речицадрев» — около 170 млн евро.

Месячный оборот:

a. «ВМГ Индустри» — 5−6 млн евро.

b. «Речицадрев» — 2−3 млн евро.

Месячная прибыль от реализации (EBITDA):

a. «ВМГ Индустри» — до 1 млн евро.

b. «Речицадрев» — около 0 или убыток.

Средняя зарплата на «ВМГ Индустри» в 1,5 раза выше средней зарплаты на «Речицадреве».

— Разница была очевидна. И с учетом долгов стоимость госактива с такой эффективностью — отрицательная, если его продавать, то за символическую величину, вроде 1 базовой — лишь бы заработало, — отмечает Чалый.

— Очевидно, что это понимает и правительство — модернизация завершена, кое-где уже и постмодернизация завершена со всем ее логическим абсурдом. Кстати на этапе постмодернизации становится возможен и ценовой арбитраж, как это оказалось с сахарной отраслью. В нормальных условиях арбитраж, разница в ценах на рынках, достаточно быстро выравнивает цены, у нас на этом месте создаются зияющие дыры и возможность получить безрисковую прибыль, пусть и незаконную.

Впрочем, уверен эксперт, пути спасения могут быть довольно неожиданными. К примеру, бобруйский «Фандок», как и все модернизированные деревообработчики, получил отдельное производство ДСП. В 2018 году там произошло ЧП — взрыв и пожар.

— Как говорила Миледи, может случиться событие, которое меняет ход истории. Под руководством Банка развития они делают ставку уже на развитие фанерного производства, и оно оказалось весьма успешным и вытягивает весь завод. Если исключить фактор ЧП, это могло быть нормальным управленческим решением: закрыть то, что будет приносить одни убытки, — комментирует аналитик.

— Не зря в ходе поездок по проблемным предприятиям несколько раз президент вспоминает наручники — видимо, он не очень доволен увиденным. Эта история интереснее всех наших энергетических конфликтов. Эти травмы мы сами себе нанесли, мы потратили огромные деньги, влезли в большие долги, часто закупали негодное оборудование, выпускаем то, что не всегда востребовано рынком, что дороже рынка. Признать это и остановить — сложно, — говорит Чалый.

Лучшие из худших, «другие» и околонаучная эквилибристика

На совещании с руководством Совмина 14 января президент был резок:

— Принципы государственной экономической политики, которую мы формировали годами, останутся неизменными. Как бы кто ни рыдал и ни стенал, что кому-то нужны перемены. Перемены нужны, они идут и будут идти, потому что жизнь не останавливается. Но если кто-то хочет перемен, которые будут направлены на слом той политики, которая проводится, этого не будет. Будут выборы, будут альтернативные кандидаты, предложат слом старой системы и новые перемены — народ определится. Мы будем целенаправленно реализовывать те замыслы, которые есть. И перемены эти будут абсолютно спокойными, не революционными.

Значит, кто-то все-таки «рыдал» и «стенал», делает вывод Сергей Чалый.

— Удивительная вещь: обычно он такие вещи говорит после выборов, а не накануне. Накануне президент обычно менял правительство — мол, чтобы видели, с какой командой он идет, какая политика будет. Менять нынешнее правительство, кстати, достаточно бессмысленно. Это как в мультфильме:

— Возьмите лучших из лучших!

— Лучшие из лучших зализывают раны.

— Тогда возьмите лучших из худших.

— На самом деле, это оптимальный возможный состав. И мне кажется, что позиция правительства в вопросе о судьбе этих проблемных предприятий — весьма принципиальная и консолидированная, — убежден эксперт.

— Учитывай, что у нас предвыборная кампания, вопрос стоит не про «закрывать», а про то, что мы будет торжественно открывать?

— Как что? АЭС и третью ветку метро! Вот еще озеленение обещанное можно вспомнить, — иронизирует Чалый, предлагая торжественно обставлять и закрытия проблемных предприятий — со склеиванием ленточки и натягиванием упаковки на оборудование.

Но именно из-за этой консолидированной позиции президент увидел необходимость ввести в правительство, и, главное, в Администрацию президента, «другого».

— Очень большое значение при этом будут иметь ваши экспертные оценки вносимых на рассмотрение президента проектов нормативных правовых актов, заключений в сфере экономики, — напутствовал назначенного замглавы Администрации президента Валерия Бельского глава государства.

— Администрация президента из генератора идей превратилась в штаб, выполняя фактически экспертизу того, что приносит правительство. И если правительство в какой-то момент оказывается консолидированным оппонентом президентской позиции, нужен кто-то, на кого можно опереться. Кто скажет, что в господдержке нет ничего плохого. Сошлется на национальную, продовольственную, еще какую-то безопасность. Нужен оппонент правительству, — говорит Чалый.

— Чтобы ни одна либеральная мышь не проскочила!

— Например!

Аналитик поделился прочитанным в автореферате диссертации бывшего главы Института системных исследований в АПК НАН Беларуси, а потом — директора Института экономики Национальной академии наук Беларуси.

— Начал читать это как научный труд, но знающие люди подсказали — зря. Это классическое решение задачи от ответа. Объяснение, почему надо производить свое дороже и с господдержкой, при этом платя неконкурентные зарплаты людям в сельском хозяйстве — очень непростая эквилибристика.

— Особенно сейчас, когда на фоне сахарного дела отношение к господдержке и ценовым директивам — весьма негативное.

— Да, хотя эта диссертация, я про кандидатскую, написана в 2001 году на материалах еще конца 90-ых. Как решал бы вопрос микроэкономист. Он бы рассматривал ситуацию рыночного равновесия, оценивал бы, станем ли мы от создания собственного производства богаче и кто конкретно. Надо же понимать, что господдержка — это перераспределительный механизм. Мы за счет потребителей увеличиваем выгоду производителей. А для страны в целом результат может быть нетто-отрицательным. Торговля — тоже такой механизм перераспределения. При поставках более доступного товара увеличивается благосостояние потребителя, уменьшается — производителя, но результат для страны может быть нетто-положительный.

И если правительство в какой-то момент оказывается консолидированным оппонентом президентской позиции, нужен кто-то, на кого можно опереться.

Дальше надо смотреть, на каком уровне возникает микроравновесие, достаточно ли этих оптимальных объемов для обеспечения национальной безопасности, продолжает Чалый.

— Но здесь все наоборот. Цель — доказать, почему мы должны производить неконкурентную продукцию. При этом, к примеру, маржинальная полезность труда колхозника оценена в ноль. А почему ноль? Потому что мы считаем, что у них нет других вариантов работы, кроме сельского хозяйства, настолько их считают ничего не умеющими. Выходит, пусть они лучше работают бесплатно, чем нигде не работают, — аргументирует эксперт.

В итоге выходит, что 95% выпускаемой продукции АПК — не то чтобы рентабельно, но целесообразно. А если белорусы потребляют, к примеру, меньше чем нужно по нормам, молока, следует предприятиям оказать господдержку и заодно защититься пошлинами от более дешевого импорта.

«Импортоемкость нашего сельского хозяйства в среднем не превышает 33 процентов. Это значит, сумма, которую тратим на импортную составляющую нашего аграрного сектора, в три раза меньше, чем то, что мы должны были потратить на импорт готовой продукции. И это ключевой факт. Так вот, нам было бы выгодно производить собственное продовольствие, даже если бы оно было на 50−60 процентов дороже того, что мы могли бы купить за рубежом. Ежели выше — надо считать» (из кандидатской директора Института экономики НАН Беларуси Валерий Бельский)

— Мы сравниваем импортоемкость, то есть только часть затрат на производство, без учета затрат на труд и капитал, со всеми затратами зарубежного производителя, ведь его цена включает в себя и оценку его труда, и капитальные затраты. И смысл этого один — доказать, почему правильно ничего не менять. Но речь о том, что при мизерной оплате труда мы делаем слишком дорого и часто слишком много. А потом по чайной ложке ищем, кому продавать. Нужно решать, что с этим делать. А тут как раз есть две диссертации, где доказывается, что эту практику нужно сохранять. Понятно, зачем такой научный оппонент правительству. Это уже не былые оппоненты, вроде Сергей Ткачева и Анатолия Рубинова с их лозунгами.

— Команда противника усиливается?

— Да. Это попытка разбить сложившийся консенсус в правительстве, которое смогло стать правительством единомышленников. Это новое качество противостояния с Администрацией. Возможно, качество диалога при этом будет более высоким, чем раньше. С учетом научной с степени оппонента. Главное, чтобы не стало как в сталинские времена: с ним сложно спорить, мы ему — цитату, он нам — ссылку.

Теги: Новости