"Пойдем в кино, Оксана!". Обозреватель "Вечернего Урганта" встретился с минчанами

Источник материала:

«Я аномалия, потому что не может быть известного кинокритика», — шутит Антон Долин перед минской публикой. После лекции зрители выстроятся в очередь, чтобы сфотографироваться, — как-никак звезда программы «Вечерний Ургант».

Справка AFISHA.TUT.BY

Антон Долин — российский журналист, кинокритик, ведущий радиостанций «Маяк», «Вести ФМ» и кинообозреватель телепередачи «Вечерний Ургант» на Первом канале, проекта «Афиша Daily».

«Я в российской кинокритике Капитан Очевидность»

Мастер-класс российского кинообозревателя Антона Долина в рамках фестиваля мобильного кино velcom SmartFilm собрал в столичном ЦЭХе не только кинематографистов. Блогеры, телеведущие, журналисты заметно оживляются, когда гость появляется в зале. Долин продолжает шутить, мол, если его и узнают в лицо, то точно по эфиру Первого канала, а не по текстам в «Афише». Разговор начинается с наболевшего — нужна ли вообще в современном медийном пространстве кинокритика.

— Когда средства массовой информации становятся средствами массовой пропаганды, им перестают быть нужны критики и отделы культуры отваливаются, как в процессе эволюции отваливается хвост. Критик как человек, который приучает читателя критически смотреть на мир, может быть опасен и вести подрывную работу даже в таком невинном деле, как анализ современного балета. Но вместе с тем критика набирает силу, становится все более модной, почти у каждого онлайн-издания есть люди, которые пишут о кино.

— Блогеры, комментаторы, читатели, которые пишут отзывы у себя в соцсетях, — народная кинокритика не засоряет эфир?

— Конечно, засоряет. Так и мы засоряем эфир. Кто сказал, что одно мнение более правильное, чем другое. Есть одна объективная система оценок — это сборы фильмов, но она работает только в коммерческом кино, для остальных такая система координат нерелевантна. Невозможно измерять успех фильма Джима Джармуша в том, сколько денег он собрал в прокате.

Сегодняшняя многоголосица вокруг любого произведения искусства интересна. Мне безумно любопытно вслушиваться в этот гул, рубиться с сотнями комментаторов, которые пусть даже поливают меня грязью. Важно же, что есть фидбэк. Пусть я скажу банальность, но это правда: искусство — это коммуникация. И журналистика — это тоже коммуникация.

— Как реагируете на критику читателей в адрес своей рецензии?

— Я в российской кинокритике такой Капитан Очевидность, как раз страдаю от недостатка читательской критики в свой адрес. Единственное, чем я спасаюсь, это фестивальные показы, когда ты смотришь фильм раньше других. И я стараюсь первым посмотреть кино и потом тешусь, если читаю похожие мысли, что это люди у меня подсмотрели и подслушали, а не я у них.

Антон Долин вспоминает недавнее исключение — фильм «Сталинград», когда его мнение совпало со зрительским, но не совпало с большинством в критическом сообществе. И подчеркивает, что знаменитая фантомная оппозиция «критик/зритель» чаще его не касается.

— Я как раз чаще совпадаю со зрителем. Конечно, всегда есть тот, с кем у нас разошлись взгляды. И вот дальше мне всегда интересно, сможет ли человек, который со мной не согласен, привести мне какие-нибудь аргументы даже в том же facebook, кроме «Да ну, мне не понравилось, фигня какая-то». И случалось, что приводили.

Я обожаю спорить и мечтаю, чтобы меня кто-то переубедил. Но у нас же в соцсетях такая низкая культура споров, что люди успевают друг друга послать куда подальше до того, как начинают приводить какие-то аргументы. И любой мало-мальский спор сразу приравнивается к конфликту. Я убежден, что если бы в обществе была выше в том числе и культура споров, не было бы ни кризиса России с Украиной, ни каких-то других событий — что в киножизни, что за ее пределами.

«Мой ночной кошмар: что будет, если кто-то из талантливых приятелей-режиссеров снимет плохой фильм»

— В идеале автор фильма и рецензент вообще не должны быть знакомы. Но у меня так не получается. Мои приятельские отношения с режиссерами не приводят к смягчению оценок, я надеюсь, но приводят к корректировке лексики. Мне приходится тщательнее подбирать слова.

— А если автор фильма — ваш большой друг?

— Большой друг — вряд ли, может быть, приятель. Но я стараюсь выбирать себе в друзья безоговорочно талантливых — до сих пор этот трюк срабатывал. У меня хорошие отношения с Лешей Германом-младшим, и я дружил с его отцом, — с Кирой Муратовой, Сергеем Лозницей, Андреем Звягинцевым. И я на самом деле жду каждый их фильм, не было ни разу, чтобы их картины мне не нравились. Поверьте, мой ночной кошмар: что будет, если кто-то из них снимет плохой фильм. Как мне быть? И я на самом деле не знаю ответа. Сейчас если кто-то из знакомых режиссеров снимает слабое кино, я малодушно просто не пишу рецензий.

При этом Долин подчеркивает, что авторы фильмов должны обязательно читать критику. Ни в коем случае на нее не обижаться, не обязательно прислушиваться, но читать и принимать к сведению. Критик, в свою очередь, не должен работать на автора фильма: «Он — адвокат зрителя».

— Случалось, режиссеры мне говорили спасибо за критические рецензии много лет спустя, — резюмирует Долин.

— Может ли кинокритика повлиять на сборы конкретного фильма и автора?

— Если мы говорим о больших фильмах, то это всегда сложный механизм, в котором задействованы и кинотеатры, и пиар-отделы, зомбирование публики и огромные бюджеты. В таких историях мнения критиков, если они что-то и напишут, будут нерепрезентативны. Вот выходят какие-нибудь «Трансформеры», критики их в пыль стирают, а зритель идет.

Совсем другая история, отмечает Долин, когда фильм маленький — тут критик может повлиять на культовый статус картины. «Возьмем „Тони Эрдманн“. Я уверен, эту трехчасовую немецкую картину, действие которой происходит в Румынии, посмотрит огромное количество людей». И дальше поясняет, что про этот фильм вот уже несколько месяцев со времен Канн пишут критики, поднимают его на высшие строчки годовых рейтингов и раздают свои призы (картина не получила наград жюри в Канне, но ФИПРЕССИ — Международная федерация кинопрессы — признала его лучшей лентой года).

— Кино не может изменить мир, но фильм может изменить человека, — уверен Антон Долин.

«До тех пор, пока белорусское кино само ко мне не придет таким образом, я его не посмотрю»

Каждый фильм имеет свой ключик, уверен Антон Долин. И если зритель не понимает кино — это вообще не проблема. В качестве примера российский кинокритик приводит свой разговор с Дэвидом Линчем.

— «Зритель не понимает вашего фильма, это проблема?» — спрашиваю я Линча.

— Послушайте, если вы идете в филармонию слушать Малера, у вас нет протеста, что вы час слушаете, как там что-то играет, и не понимаете, про что это?

Такой же пример я могу привести и из своего арсенала. Поражаюсь людям, которые смотрят на картину Ротко «Оранжевое, красное, желтое» и не понимают. Хочется взять за руку, подвести, и спросить: вот смотри, это — желтое, это — красное, это — оранжевое. Что ты не понимаешь?

По мнению Долина, кино — это искусство, и постичь его невозможно. «Ты смотришь на произведение искусства и либо испытываешь чувства, либо — нет. И если нет — это не проблема — ни твоя, ни автора. Для понимания сделана математическая формула или физическая теория, но никак не искусство».

Впрочем, Долин подчеркнул, что не каждый фильм — искусство. Таковым он называет кино, которое активно, в которое заложена коммуникация. В пример Антон приводит работы Андрея Тарковского, над которыми вот уже много лет бьются и дискутируют как зрители, так и критики. Это говорит о том, что продолжается коммуникация. Отдельно Долин выделяет и те работы, которые в критике не нуждаются: в этом году ими стали «28 панфиловцев» и «Землетрясение».

— Все просто: зрители, которые нуждаются в критике кино, просто на этот фильм не пойдут. А кто пойдет — не нуждаются в вашей критике и серьезных разборах.

Отметил Долин и те фильмы, которые ему в этом году понравились. Лучшим иностранным кинокритик признает «Патерсона» Джима Джармуша, лучшим российским — «Дуэлянта» Алексея Мизгирева.

— А что вы можете сказать о белорусском кино? — любопытствуют из зала.

— Ровным счетом ничего. Кино ко мне попадает следующим образом: я смотрю то, что выходит в российский прокат, и то, что показывают на крупных фестивалях. И до тех пор, пока белорусское кино само ко мне не придет таким образом, я его не посмотрю. Пока я могу сказать, что знаю только то, что из Беларуси родом выдающийся режиссер, один из главных авторов мирового кино Сергей Лозница. Но не надо этим ограничиваться, надо постоянно что-то делать, искать, чтобы о вас что-то узнавали за пределами страны.