«Старая падла»

Источник материала:

23 февраля минский музыкальный коллектив «Серебряная свадьба» впервые выступил с сольным концертом в Национальном академическом драматическом театре им. Я. Купалы. Мероприятие называлось «Кабаре в квадрате» (презентовались две кабаре-программы: «немецкая» и «французская») и, видимо, являлось серьезной вехой в карьере группы, которая, кажется, не только не может окончательно определиться, что для них важнее - театр или музыка, но уже и не хочет определяться, уверенно балансируя где-то посередине.


Театра в творчестве «Серебряной свадьбы» хватало всегда (Светлана Бень, лидер коллектива, работает режиссером в детском театре кукол), но это был, скорее, пафос, бутафория, эпатаж. Театр выражался в обилии реквизита - на сцене постоянно появлялись удивительные артефакты, группа выглядела как лавка старьевщика, потрясая перед зрителем винтажным барахлом: чулки в сеточку, шляпы с полями, чемоданы, аптечные пузырьки, собаки и крысы из искусственного меха, советские бабушкины платья и т.п. Возможно, именно поэтому при всей своей успешности и долгой истории (группе точно больше пяти лет!) они так и не записали диск: если из их музыки вынуть все бирюльки, костюмы, танцы и кружева, получится не музыкальный альбом, а всего лишь саундтрек. Саундтрек к концерту - это весело, но сам концерт предпочтительнее.

К счастью, «Серебряная свадьба», при всем профессионализме участников оркестрика, понимает свою несостоятельность вне театральной бутафории и именно театральным выступлением на серьезнейшей площадке окончательно декларирует свою неоднозначность - они рассказывают истории и показывают шоу, а просто музыкой пусть занимаются композиторы и исполнители.

Немецкая кабаре-программа «Свадьбы» напрямую связана с творчеством Бертольда Брехта, в частности с его «Трехгрошовой оперой», написанной в соавторстве с композитором Куртом Вайлем и представляющей собой цветастую кабаре-вариацию старинной английской «Оперы нищих», перенесенной в трущобы довоенного Берлина. Возникнув из небольшой серии театральных сюжетов, связанных с выступлением в честь дня рождения Брехта, программа «Серебряной свадьбы» превратилась в отдельный театральный проект, грустный и брутальный.

Музыканты были подчеркнуто серьезными, а Бенька не только шумела и хохотала, но и с серьезным видом декламировала какие-то концептуальные штуки о том, что «золотая эпоха немецкого кабаре пришлась на период непродолжительного затишья между мировыми войнами», и о смутных временах, в которых каждый человек мог проявить «как величие духа, так и слабость», отдыхая душой и сердцем в кабаре, которое тогда называлось «цирком для мозга, потому что это было настоящее и опасное сальто-мортале». И если раньше «немецкая» программа группы была полутеатральной инсценировкой, то к нынешнему шоу они подготовились - сделали декорации, поставили впечатляющую хореографию (полуголые девушки в стиле милитари, облаченные в латексные трусы и ритмично позвякивающие старинными бухгалтерскими счетами под песню «Малобюджетная любовь» - образ достаточно яркий!) и наконец-то стали выглядеть органично. Как театрально-музыкальное шоу, поставленное под неплохую музыку.

Актер Александр Козелло и Бенька сочетают песни «Свадьбы» с брехтовскими историями - рассказик Брехта про бабушку, решившую на старости лет пожить для себя, прекрасно увязывается с Бенькиной песней «Старая падла», в тесном шкафчике музыканты и актеры поют о том, как «мал наш городок», а молодожены перебрасываются скелетом из этого же шкафа под нелепую нафталиновую немецкоязычную песенку о любви, имитируя семейную ссору - воркующий голосок превращается в крик и сварливое бормотание. Невнятный немецкий язык в исполнении Беньки звучит тревожно и трогательно - получается, скорее, французское кабаре в период гитлеровской оккупации: пьяная испуганная певичка пытается петь на немецком, безбожно грассируя и уродуя язык великого Гете своим птичьим акцентом. Хватало и серьезных номеров: Беньке удалось передать жуть стихотворения Брехта «Баллада о мертвом солдате», под рамштайновские риффы выкрикивая: «Ты годен!»

Ближе к концу выступления певица рассказала о том, чем закончились праздные дни немецких кабаретистов - началась война. Фактически все выступление на этом и базировалось: на эстетике праздной, разгульной и искренней жизни трогательных и странных людей накануне глобальной катастрофы. Под конец выступления Бенька спела пару песен, известных в исполнении Марлен Дитрих (в т.ч. знаменитую антивоенную «Куда делись все цветы»).

Представление оказалось таким цельным, что на песне пьяных немецких моряков, которые везли ром с Ямайки (но не довезли), фирменный Бенькин номер с угощением зала ромом из огромной бутыли не прошел - зал смотрел спектакль и не сообразил, что в нем можно участвовать. Ром распробовали только в антракте: вот тогда он бойко пошел по рукам.

* * *

Вторая часть программы - «французская» - была ближе к типичному концерту «Серебряной свадьбы». Тут зрители уже немного сообразили, как надо себя вести, - девушки даже начали танцевать канкан, задирая ноги. Многие вспомнили про ром, но его выпили во время антракта. Вместо рома по залу ходили черт с надувной кувалдой и ангел с блестками, посыпающий тех, кому досталось от черта, в качестве компенсации (Бенька утверждает, что это старинная игра, называющаяся как-то вроде «Удар судьбы и божье благословление»). От типичной «Серебряной свадьбы» привычно рябит в глазах: яркие цвета, розовые синтетические парики, алые атласные панталоны. Да и сам бэнд звучит винтажно - будто музыка городского оркестра из старого парка. Добавить бы электрогитару пожестче - получился бы этнопанк. Но заметно, что от шансона и панк-рока «Серебряная свадьба» осознанно мутировала именно в оркестр, в балаганчик.

Теперь их ближайший эстетический родственник - последний фильм Терри Гиллиама про «Воображариум»: пестрая тряпичная бутафория, разодетые в нафталиновые кружева герои в блестках, театральные истории про любовь и смерть. Воображариум Светланы Бень, к счастью, пока держится на плаву - его три раза вызывали на бис.