Плохо выбритый транзит. Беженцы с Кавказа скапливаются на белорусско-польской границе

Источник материала: Вечерний Брест

На днях на железнодорожном вокзале станции Брест-Центральный произошел инцидент. К счастью, бескровный. Особенность его в том, что отношения выясняли молодой мужчина из Кобрина Дмитрий и задержавшийся в Бресте проездом представитель какой-то из кавказских республик.

Вот что поведал Дмитрий. Около девяти часов вечера он пришел на вокзал и решил скоротать время ожидания своего поезда в зале международных касс, где есть стулья. Вошел и сел рядом с толстым кавказцем средних лет. Секунды через три тот стал активно жестикулировать почти перед носом Дмитрия татуированными пальцами и гневно восклицать с выраженным акцентом: мол, не спросил, кто здесь, что здесь, сразу садился! Дмитрий возразил: никаких признаков того, что сиденье занято или на него претендует кто-то еще, нет. Кавказец поразмыслил и выставил новую претензию: ты, когда садился, сумку мне помял! Сумочка та, по словам Дмитрия, имеет размеры 20 на 30 сантиметров, он никак не мог задеть ее, покоящуюся на большом животе транзитного пассажира.

Препирательства продолжались, кавказец начал удивлять Дмитрия хорошим знанием ненормативного русского языка. И вот они уже встали со стульев. Тут появился еще один кавказец. Дмитрий решил было, что придется схлестнуться с обоими, но вновь прибывший, наоборот, стал успокаивать своего соплеменника. Они ушли.

Через некоторое время толстый вернулся, навис над Дмитрием и произнес классическую фразу: давай выйдем. Дмитрий оттолкнул его ногой с пожеланием счастливого пути: езжай туда, откуда приехал. На том конфликт исчерпался, но на пути к поезду Дмитрий заметил, что оппонент следит за ним, замаскировавшись очками.

На следующий день Дмитрий заглянул в пункт милиции на вокзале, рассказал о том, что случилось накануне, оставил описание раздражительного гостя нашего города. Но самого его на вокзале не встретил. Вооружившись описанием, я тоже походил по вокзалу в один из вечеров. Толстого человека лет пятидесяти с проседью и сломанной переносицей, с наколками на пальцах, в кожаной дубленке и спортивных синтетических штанах не нашел.

Зато встретилось много других. Обычно они собираются ко времени отправления поезда на Тересполь, но мелькают и в дневные часы. А еще по вечерам кавказские группы можно встретить у переговорного пункта на Советской.

В принципе, вышеописанный случай можно было бы считать исключением из правил. Кавказские люди всеми фибрами стремятся оказаться за пределами Союзного государства, поэтому связываться с местными правоохранительными органами им никак нельзя. Об этом же свидетельствует милицейская статистика: в противоречия с законом транзитники с Кавказа практически не вступают. И, скорее всего, неофициальной, но многонаселенной «улицы Дудаева» (она же Богданчука), как в лихие девяностые, у нас не будет. Но проблема, с которой сталкивается Польша, может зацепить и нас.

Тем временем

Сотрудники отделения по гражданству и миграции (ОГиМ) Московского РОВД начали процедуру депортации грузинской семьи, проживавшей в Бресте без регистрации. Как сообщил начальник ОГиМ, капитан милиции Юрий Бразинский, еще в 2010 году глава семейства прибыл в город над Бугом, но вскоре был депортирован за нарушение правил регистрации. Во второй раз он приехал сюда с женой и двумя детьми и долгое время благополучно проживал, не утруждая себя законной процедурой регистрации.

До недавнего времени наша западная соседка считалась раем для беженцев, особенно с Кавказа, хотя официально национальность беженца не является критерием для въезда или невъезда в страну. В польских центрах для беженцев находятся около десяти тысяч человек. Все они обеспечены питанием и медицинской помощью. Но статус беженца получает далеко не каждый.

Характерной чертой кавказских беженцев можно назвать то, что их миграция происходит группами, связанными родственными узами: люди пробиваются к ранее прижившимся на Западе близким. Однако Женевская конвенция о статусе беженцев 1951 года предусматривает индивидуальное рассмотрение каждого отдельного случая. Это не совпадает с клановым сознанием кавказских народов и вызывает противоречия.

С другой стороны, как говорят в польском управлении по делам репатриации и иностранцев, многие из тех, кто подал в Польше заявление на получение статуса беженца, даже не интересуются ходом рассмотрения их дела. В соответствии с законом о статусе иностранцев в 2003 году было введено «допустимое пребывание», которое легализует нахождение иностранца на территории Польши и даже дает право на работу. Однако многие соискатели статуса беженца стремятся дальше на запад. Евросоюз принял закон, по которому можно депортировать обратно в Польшу всех, кто не подтвердил легальное право пребывания на территории ЕС. Значит, волей-неволей поляки вынуждены сдерживать поток беженцев. А те, вероятно, будут прорываться все равно. И эта «тусня» будет происходить на клочке земли под названием «белорусско-польская граница»?

…Одна знакомая недавно ездила в командировку в Бяла-Подляску. По привычке безмятежно она вошла в вагон, и оказалось, что он практически весь занят выходцами с Кавказа. Вот ее слова: я протряслась весь путь до Тересполя! Оно нам надо?