"Из-за давки повалили забор". Бобруйчанин рассказал, как встречал Гагарина из космоса

Источник материала:

Ровно 55 лет назад, 12 апреля 1961 года, Советский Союз выиграл очередное сражение в холодной войне, отправив в космос первого человека — Юрия Гагарина. Он поднялся на борт космического корабля «Восток-1» старшим лейтенантом, а через 108 минут приземлился недалеко от города Энгельса Саратовской области майором и фактически Героем Советского Союза. Информация о деталях этого полета долгое время была засекречена, а все причастные к нему люди давали подписку о неразглашении. Бобруйчанин Василий Сергеевич Суков вспоминает эти времена с легкой улыбкой и гордостью — он был одним из тех, кому посчастливилось встречать Гагарина после возвращения на Землю.

«Официально их готовили к соревнованиям ДОСААФ»

После окончания Тамбовского авиационного училища 20-летний лейтенант Василий Суков получил распределение на аэродром возле города Энгельса — одну из самых мощных авиабаз СССР того времени. Две сверхдержавы всерьез готовились к атомной войне, поэтому бомбардировщики 3 М конструкторского бюро Мясищева, базировавшиеся на аэродроме, круглые сутки патрулировали береговую линию США. Полет длился 22 часа, в течение которых с двумя дозаправками — под Шауляем и на Земле Франца Иосифа — машина «съедала» 200 тонн керосина. На аэродроме таких «монстров» авиапрома насчитывалось около 30, и в состав одного экипажа из восьми человек входил молодой радист Суков — он ставил помехи для локаторов при попадании самолета в зону досягаемости средств ПВО противника.

Василий Сергеевич вспоминает, что в марте 1960 года в офицерской столовой на аэродроме появились чужаки — группа молодых парней без знаков воинского отличия. Все — низкорослые и худощавые, молчаливые и улыбчивые. Всего 15 человек, для которых поставили дополнительные столы.

— Ели они то же самое, что и мы. Жили в офицерской гостинице на втором этаже, но с отдельным входом. В группе были свои медик и инструктор, их курировал генерал-майор Каманин, — вспоминает авиатор.

Конечно же, всем было любопытно, кто эти люди, но в то время подобные вопросы задавать было не принято. Старожилы аэродрома удовлетворились объяснением, что их соседи — спортсмены. Официально их готовили к соревнованиям ДОСААФ.

— Действительно, они очень много прыгали с парашютом и серьезно занимались физической подготовкой. Бывало, рано утром мы только едем на аэродром, а они уже тренируются. Причем делают только затяжные прыжки. Конечно, по вечерам мы встречались на танцах, общались и шутили. Выяснилось, что некоторые из прибывших женаты, но семьи остались по месту службы. У Гагарина, например, жена и дочь находились где-то в Карелии. Тогда же впервые и прозвучало странное слово «космонавт», над которым, помню, мы хохотали и даже не понимали, о чем речь.

«Спортсмены» исчезли с аэродрома так же внезапно, как и появились. Вскоре об их визите военнослужащие позабыли: международная ситуация продолжала обостряться, и каждый вылет на дежурство, говорит Суков, «мог закончиться приказом о сбросе смертельного груза над территорией противника».

— Конечно, если бы мы долетели, — уточняет Василий Сергеевич. — По теории вероятности, до цели сумел бы добраться лишь каждый десятый самолет — остальные бы сбили. Поэтому мы понимали, что в случае приказа о бомбардировке того же Чикаго, к примеру, становимся смертниками.

Сообщение Левитана, «особисты» в болоньевых плащах и Гагарин в полуобморочном состоянии

По воспоминаниям Василия Сергеевича, утро 12 апреля 1961 года выдалось на удивление солнечным. На аэродроме под Энгельсом механики готовили самолеты к ночным вылетам. И вдруг по громкоговорителю объявляют, что полеты отменяются.

— Диспетчер по привычке включает на весь аэродром московскую радиотрансляцию, и тут Левитан объявляет, что в космосе находится гражданин СССР Юрий Алексеевич Гагарин. Мы слушаем и не можем сообразить, что происходит. Потом Левитан сообщил, что полет завершен успешно, Гагарин — уже майор — приземлился «в заданном районе». Никто и не предполагал, что этот «заданный район» находится в 20 километрах от нашего аэродрома.

Вскоре, по словам нашего собеседника, в небо ни с того ни с сего поднялись два вертолета, а по аэродрому прошел слух — обзорный локатор «засек» приземление капсулы с космонавтом.

— Это уже потом мы узнали, что капсула приземлилась без Гагарина, он катапультировался примерно на высоте в 5 тысяч метров. Гораздо позже стали известны и подробности его приземления. Даже удивительно, как человек вообще жив остался, ведь он мог просто сгореть заживо, задохнуться или же разбиться при посадке.

Все эти детали впоследствии пересказывались шепотом, а среди военных «ходили» немногочисленные фотоснимки, сделанные украдкой — фотографировать первого человека, покорившего космос, было строжайше запрещено.

А пока же авиаторы побежали на летное поле, где уже заходили на посадку вертолеты.

— Еще винты не успели остановиться, а мы были уже рядом. Из одного вертолета сперва вышли два человека в болоньевых плащах — очень модных и дефицитных в то время. По виду было понятно, что это «особисты». Потом они помогли выбраться Гагарину — самостоятельно передвигаться он не мог. Юра был без гермошлема и без того костюма, в котором его потом везде фотографировали. Голова завалилась на бок, на плече болтался кислородный шланг. В таком состоянии его фактически донесли до дивизионной «Победы», которая поехала в сторону командно-диспетчерского пункта (КДП).

Именно оттуда, как утверждает Василий Сергеевич, был сделан тот легендарный телефонный звонок с докладом самому Хрущеву о том, что с поставленной задачей Гагарин справился. Вот только, по его словам, нет никакой уверенности, что с главой государства разговаривал сам космонавт — уж слишком плохо он выглядел после полета.

— Пробыл Гагарин там минут 35, из столовой ему принесли обед. К тому времени к КДП сбежался весь гарнизон. Давка была такая, что повалили забор, даже, помню, кого-то травмировали. Потом выходит генерал Иванов — ему тогда лет 45 было, и он казался мне, двадцатилетнему пацану, стариком — пытается всех успокоить и говорит: «Товарищи офицеры, вы раздавите нашего первого космонавта!». Так Гагарина и вывели — впереди генерал и «особисты», которые расчищали Юре дорогу. Больше я его никогда не видел.

На самолете «ИЛ-18» Гагарина в тот же день переправили в Куйбышев, а оттуда — в Москву.

«Космические» мифы и легенды

Василий Суков многие годы пытался по крупицам восстановить историю первого космического полета. Сделать это было совсем непросто, ведь факты, озвученные в газетах и с высоких трибун, противоречили тому, с чем ему лично довелось столкнуться.

— Помню, показывают в фильме, что Гагарина первыми встретили бабушка и девочка, цветы вручили. Махну рукой — ну кино, что тут скажешь?

Василий Сергеевич утверждает, что вместо Гагарина первым лететь в космос должен был Герман Титов.

— Он один был с высшим образованием, да и физически лучше подготовлен, — вспоминает наш собеседник. — Но существует легенда, что, когда Хрущеву назвали имя первого предполагаемого космонавта, тот возмутился: «Никаких Германов! Нам еще немцев в космосе не хватало!». Титов ему этого так и не простил.

О трагической гибели Юрия Гагарина в 1968 году наш собеседник судит не только по имеющимся в распоряжении фактам, но и с высоты собственного опыта авиатора.

— После полета в космос Гагарина стали возить по разным странам и показывать как символ СССР. Летать он вообще перестал. У обычного штурмана отпуск — 45 дней, и после него ему нужно все сначала проходить с инструктором. Гагарин же не летал несколько лет.

Последний разговор космонавта с инструктором Серегиным в кабине самолета «МиГ-15УТИ» транслировался в пункт управления полетами, и из него следует, что более опытный товарищ несколько раз предлагал Гагарину передать ему управление при посадке.

— Но не настоял. В результате самолет попал в зону слоистой облачности, Гагарину показалось, что внизу — не облака, а бетонная полоса, поэтому он резко бросил машину вверх — самолет утратил все свои аэродинамические свойства.

Однажды судьба свела Василия Сергеевича с человеком, который входил в группу по расследованию гибели Гагарина. Тот рассказал, что перед своим последний полетом космонавт «принял на грудь».

— Как летчик могу сказать, что это было бы самоубийством. Да и к полетам Гагарина в таком состоянии никто бы не допустил. Зачем и кому нужно было распускать такие слухи? — недоумевает наш собеседник.

Документы расследования гибели первого космонавта, рассекреченные несколько лет назад, подтвердили — во время испытательного полета на «МиГ-15УТИ» в крови Гагарина никаких посторонних химических веществ не было.