«С Мишей у нас все сложилось». Как 18-летний парень с аутизмом работает в офисе в Минске

Источник материала:

Мише Артемчуку 18 лет. Он вырос в большой семье, где кроме него еще четыре ребенка, недавно окончил 11-й класс и готовится к поступлению на факультет мониторинга окружающей среды МГЭИ БГУ. Пока же он раз в неделю подрабатывает в минском офисе мобильного оператора, что позволяет ему тратить деньги на хобби. А еще у Миши — синдром Аспергера, одна из форм аутизма. Поговорили с парнем, его мамой и непосредственным руководством, как он справляется на своей первой работе.

«Интересно раскладывать документики от А до Я»

Миша с марта работает на должности агента отдела управления человеческими ресурсами управления по работе с персоналом в компании мобильного оператора A1. Среди его обязанностей — формирование и ведение личных дел сотрудников предприятия, а также синхронизация документов. Объем работы достаточно большой, но, по словам руководства, Миша успешно справляется со своими обязанностями, делает все качественно и быстро. Даже если отвлекается, коллеги помогают ему вернуться к рабочему настроению. В компании говорят: «Миша для нас так называемый кадровый подарок, не каждый сотрудник сможет несколько часов подряд выполнять достаточно монотонную работу».

Мы поговорили с Мишей у него дома — встретились накануне сдачи централизованного тестирования. Для него это не первое интервью: парень уже несколько лет является актером в Семейном инклюзив-театре «i», где на сцене играют дети, в том числе и с аутизмом; он объездил с гастролями все регионы страны и выступал в Польше. Так что Миша спокойно отвечает на вопросы, признается, что у него «есть волнение» по поводу результатов ЦТ, и заодно показывает свою коллекцию моделей — от самолетов, танков и автомобилей «Формулы-1» до скелетов и реконструкций динозавров, которые занимают почти все полки в комнате.

— В этом году у нас началась практика на УПК. Что это? Вы же знаете, что учащиеся 9−11 классов посещают отдельные учреждения, где им рассказывают про трудовое обучение, и на компьютерах работают, — рассказывает Миша. — Мне надо было найти, где ж мне практикой позаниматься. Сначала что-то ничего не находилось, и решили поработать в инклюзивном театре. Ну, а потом в марте я устроился в А1. Наверное, помогли из инклюзив-театра «i» (все-таки А1 спонсор). Так что, скорее, меня взяли, чем я их.

— Тебе интересно на работе?

— Интересно раскладывать документики от А до Я. Раскладываю спокойненько, на огроменном столе, по буквам, а потом еще внутри. Прихожу один день в неделю на три часа и раскладываю документы, получаю сто рублей в месяц. Планирую, когда разберусь с этими ЦТ, почаще посещать. Все-таки из-за этого COVID-19… Веселая жизнь стала, — вздыхает парень.

— А как коллеги? Общаешься с ними?

— Хорошие коллеги, с ними хорошо. Да, говорю иногда о своих делишках. Стараются меня поддержать, удачи желают, да и я им тоже.

«Миша был на своей волне, и сейчас на ней остается»

На вопрос, куда он планирует поступать, Миша отвечает: на факультет мониторинга окружающей среды Международного экологического института им. А.Д. Сахарова БГУ. Но пока у него на уме — только как сдать централизованное тестирование.

По поводу будущего обучения в университете он не волнуется — «это же что-то типа школы, просто надо быть повнимательнее. Но да, новая эпоха в жизни». После чего добавляет: «Думаю, устроюсь, но вопрос — куда и на каких условиях. Но это уже совсем другая история».

Словом, Миша — обычный подросток, у которого есть работа, учеба и увлечения в жизни. Но он был таким не всегда.

Его мама Ольга Николаевна говорит, что впервые у ребенка заподозрили некоторые проблемы года в три.

— Миша никогда не боялся людей. Мы тогда жили в общежитии, и если у соседей была открыта дверь и там стоял компьютер или телевизор, то все, Миша был там. Мультики любил (тогда как раз вышел первый «Шрек»), и он любил его смотреть — сидел, качался на кресле, — рассказывает она. — К трем годам он говорил отдельные слова, но так, чтобы предложениями — нет, не было. Мы стали оформляться в детский сад, пришли к логопеду, та посмотрела и сказала: «А где вы были раньше? Ваш ребенок вообще не разговаривает, как он пойдет в детский сад?».

Поначалу нам поставили задержку речевого развития. На тот момент, в 2005 году, только-только начинали говорить про аутизм. Информации у нас не было, только стали появляться сотовые телефоны. Так что было непонятно, на фоне чего развилась эта задержка. Раньше думали, что на фоне тяжелых родов, но сейчас я с этим не согласна.

Синдром Аспергера относится к расстройству аутистического спектра. Он характеризуется трудностями в социальном взаимодействии, а также ограниченным, стереотипным, повторяющимся репертуаром интересов и занятий. Причем у таких детей нормальные умственные способности, а иногда по интеллекту они даже опережают сверстников. Например, такой синдром — у Греты Тунберг. О причинах возникновения этого расстройства написано множество статей, но однозначного ответа пока нет. В частности, наблюдения над однояйцевыми близнецами позволили предположить большой вклад генетики. Однако среди теорий также называют и экологические и иммунологические факторы.

Дальше, говорит Ольга Николаевна, все пошло по знакомой родителям особенных детей схеме: отправка в коррекционный центр, постановка на учет у психиатра, лечение таблетками. К счастью, ребенка через месяц записали в интегрированную группу в детском саду, но все же по большей части семья занималась развитием Миши самостоятельно.

Мама вспоминает, что Миша с детства любил книги, в детском саду держался особняком, с другими детьми не играл и предпочитал заниматься своими делами. Ежедневные занятия на мелкую моторику — рисование и письмо — проходили с истерикой. А на свою первую новогоднюю елку мальчик отказался идти, несмотря на подготовленный костюм, так что в результате его пришлось отвезти домой. Любопытно, что через несколько лет, в 2011 году, уже подросший Миша сам решит пойти на президентскую елку и даже напишет письмо в Администрацию президента, чтобы получить заветный билет.

— Он не застенчивый — он был на своей волне, и сейчас на ней остается, — поясняет Ольга Николаевна. —  Но теперь это усугубилось тем, что он как бы тебе старается навязать свое видение — ненавязчиво, но потихоньку ты с этим соглашаешься. Он находит язык со всеми, кроме своих сверстников — по крайней мере в школе.

В школе его до сих пор не понимают — не понимают вообще особенных детей. Просто с этим многие не сталкивались, это все еще недостаточно обсуждается в обществе. Собственно говоря, и мои представления об особенных детях и методах работы с ними в корне поменялись, когда мы пришли в Семейный инклюзив-театр «i».

«В каком-то смысле Семейный инклюзив-театр „i“ нам заменил общение с психологом и с другими детьми»

При этом мама Миши считает, что, конечно, ему пошло на пользу взросление в большой семье с братьями и сестрами.

— Они всегда Мише помогают, он никогда не был один. Таким детям нужно именно общение, потому что социализация — только в обществе. Ну и кому-то помогает дельфинотерапия, кому-то иппотерапия, а я думаю, нам Семейный инклюзив-театр «i» очень сильно помог, — говорит она. — Сначала это была обычная театральная студия. Но когда родителям объявили, что теперь здесь будут заниматься и дети с особенностями развития, многие своего ребенка забрали — кто-то вернулся, кто-то нет. «А как мы будем с такими детьми общаться?».

Я их понимаю: поначалу там были и истерики, и на пол падали. Причем такого ребенка нельзя успокоить: ты просто не понимаешь, что он хочет. Но спустя время дети адаптируются и начинают выступать на сцене.

 

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Публикация от МБФ семейный инклюзив-театр (@inclusivetheatre) 5 Фев 2020 в 7:05 PST

— Как мы попали в театр? Чисто сарафанное радио — через знакомых. Разговорились, они сказали, что сейчас набирают театр для детей с особенностями развития и что нужен мальчик 12−13 лет, у которого есть голос, чтобы он смог спеть песню. И мы решили: давайте попробуем.

Ольга Николаевна отмечает, что Мише всегда нравилось петь. Но в музыкальную школу его не взяли, так как «ребенок нестандартный, как мы с ним будем заниматься». Занятия с преподавателями тоже не сложились: к ребенку, который может в любой момент вскочить и начать говорить о своем, нужен определенный подход.

— Единственное, что нам удалось, — мы поучаствовали в конкурсе «Я пою», — добавляет она. — Тогда Миша прошел только в первый тур, а во второй были нужны «дети с историей», например из неполных семей. А у нас на тот момент «истории» не было: мы же тогда не знали, что именно с Мишей. Диагноз ему поставили только в 14 лет. Помню, в 8 лет он пошел в школу, а через год мне позвонил психиатр из психоневрологического диспансера спросить «как у вас Миша?». Я тогда ответила, что в принципе нормально, ходим в обычную школу, разговариваем. «Ну тогда мы вас снимаем с учета», — сказали мне, и на этом все.

До театра Миша занимался на платной основе с психологом. Но когда его приняли в театр после прослушивания, семья постепенно отказалась от занятий.

—  В каком-то смысле театр нам заменил общение с психологом и с другими детьми, — говорит Ольга Николаевна. — Нагрузка большая была, конечно. Два раза в неделю — вокал, два раза — театральный кружок плюс репетиции в театре. Еще дважды в неделю — английский, и еще учеба в школе. Это был седьмой и восьмой класс, но он справлялся. Миша уроки быстро делает, мог сделать «домашку» на перемене, на ночь прочитать задание и все запомнить. У него с детства память феноменальная. Например, он получал за изложение плохие отметки, потому что излагал текст слово в слово, а это считается «списал». Или по географии мог рассказывать текст как в учебнике. Ему сложнее что-то своими словами передать, например написать сочинение.

В театре Миша помогал другим детям с особенностями из студии: перед тем как запустить их на общую репетицию, с ними проводят сначала индивидуальное занятие, а потом групповое, чтобы ребенок адаптировался. И вот Миша, например, брал за руку Максима Лагуна (неоднократный лауреат и дипломант республиканских и международных художественных конкурсов, один из актеров семейного инклюзив-театра «i». — Прим. TUT.BY) и выводил его на сцену на самом первом спектакле.

Ольга Николаевна считает, что благодаря занятиям в театре-студии у Миши улучшились речь, навыки коммуникации: он стал общаться со своими сверстниками и научился не перебивать и вести беседу.

В целом, отмечает мама, Миша сейчас самостоятельный парень: он постепенно стал сам ездить на общественном транспорте, научился готовить. Когда он находится в квартире один с бабушкой, пока остальная часть семьи в деревне, то может позаботиться о ней и приготовить, например, суп с фрикадельками или запечь курицу. То есть Миша вполне способен жить один.

Однако когда ему предложили работу в офисе А1, Ольга Николаевна все же волновалась, так как не знала, справится ли ее сын. Но Миша смог.

— Я разговаривала с его начальником до начала работы, потому что не знала, как Миша отреагирует. Он не всегда распределяет свое время так, как нужно, может отвлечься или же прийти и начать читать лекции на какую-либо тему окружающим, поэтому иногда его нужно направлять. Но у нас нормально все сразу пошло, с первого дня, — вспоминает Ольга Николаевна. — Была неплохая мотивация для Миши. Он ведь собирает модели, видели, наверное. Первое время я его субсидировала, а теперь у него есть своя карточка.

У него появилась ответственность, потому что до того он думал: «А нужна ли мне эта работа?». Но когда у Миши появились карманные деньги и он понял, что может сам себе позволить купить что-то, не спрашивая маму, то все изменилось.

Ольга Николаевна говорит, что пока с ним подписали контракт на год, учитывая, что Миша планирует поступать — если не на бюджет, так на платное на специальность в экологической сфере, поскольку «этому направлению уделяется все большее внимание и в А1 есть такая тематика».

— Для подготовки эффективных «зеленых» проектов нужны инженеры-энергоменеджеры. А Миша часто с папой обсуждал тему энергоэффективных технологий и возможности возобновляемых источников энергии, и ему это интересно.

— Как думаете, нужно ли больше рабочих мест для таких ребят, как Миша?

— Конечно, было бы хорошо. Но на сегодняшний день только частные предприятия могут себе что-то такое позволить.

А что говорит руководство?

— Компания А1 является генеральным партнером Семейного инклюзив-театра «i» с момента его создания. Миша принимал участие во всех его постановках начиная с самого первого спектакля. Когда мы узнали, что в театре этот парень не только преодолел свой страх общения, но и стал тьютором (наставником, специалистом по адаптации — прим. TUT.BY) для других ребят, решили предложить ему работу у нас, — рассказывает Екатерина Казей, начальник отдела управления человеческими ресурсами компании. — Я лично принимала участие в трудоустройстве, поскольку это для нас новый опыт, и мы волновались не меньше Миши. Чтобы понять, как правильно мы должны себя вести и в чем особенности таких детей, предварительно встретились с его родителями. Они рассказали, что никаких скидок на «особенности» не делали, для них это обычный ребенок, и воспитывали его так, чтобы он сам мог адаптироваться к окружающему миру.

Про поведение человека с синдромом Аспергера прочитали все, кому предстояло работать с Мишей, нам было важно понимать, как могут себя вести такие люди, особенно в стрессовых ситуациях, и как остальным сотрудникам реагировать на это. Трудоустройство состоялось, и несмотря на некоторые наши опасения, много времени на адаптацию не понадобилось, в коллективе отнеслись к Мише с особым вниманием и пониманием.

Он работает у нас по понедельникам с 2 марта на должности агента отдела управления человеческими ресурсами управления по работе с персоналом. Если рассказывать о профессиональных навыках нашего нового сотрудника, то хочу сказать, что сильные стороны Миши — высокая скорость работы и внимательность, любит довести начатое до конца. Слабых сторон пока не заметили, разве что любит немного поболтать.

Поработав с Мишей, я и мои коллеги убедились, что такие ребята могут принести большую пользу в выполнении определенных задач, главное правильно изначально обрисовать круг обязанностей. С Мишей у нас все сложилось.